Принципы правогосударственности – связанность законом во всех ее проявлениях; ненарушимость человеческого достоинства в совокупности с другими основными правами, вытекающими из него; обязанность всех государственных органов никогда не нарушать права гражданина – имеют огромное значение для правового положения гражданина. Однако это правовое регулирование недостаточно гарантировано системой правогосударственных обязательств законодательных и исполнительных органов. Необходима еще одна независимая “третья власть”, к которой гражданин мог бы обратиться в любое время и которая имеет власть, чтобы восстановить его право там, где оно все еще нарушается.

Институт судебной защиты гражданина от государственной власти уже широко вырисовывается из сказанного выше о судебной власти в рамках принципа разделения властей (сфера II).

Следует еще раз отметить решающие особенности института судебной власти с позиций гражданина, поскольку она должна защищать его от произвола и правонарушений государственной власти: базирующаяся на праве и законе судебная защита должна быть всеохватывающей и эффективной.

Всеохватывающей, по взглядам немецких юристов, является такая судебная защита, когда нет ни одной меры (нормы) государственной власти в отношении гражданина, при которой судебная защита гражданина была бы исключена в связи с учетом каких-либо особых интересов, например, в интересах государственной безопасности или внешней политики. Всеохватывающая судебная защита не может быть обеспечена в тех случаях, когда суд в ходе рассмотрения спора по административному вопросу проверял бы только правовые вопросы и взялся бы за спорные обстоятельства дела, не проверив изложение их учреждениями.

Эффективность судебной защиты требует достаточных мер в отношении существенных опасностей, которые могут возникнуть в отношении осуществления права. Поэтому необходимо, чтобы правовая защита постоянно осуществлялась судом. Неслучайно сложился афоризм: там, где есть суд, есть и защита прав личности.

Суды (и их судьи) должны быть как в служебном отношении, так и в личном плане независимы. Эффективность требует также, чтобы не проявлялись неуместные затруднения при рассмотрении обвинений в нарушении права или защите прав, в частности, такие, как чрезмерно короткие сроки для подачи жалобы или необоснованные ограничения в представлении доказательств. Требует ли эффективность также привлечения испытанной судебно-правовой инстанции “законного судьи” в том плане, чтобы еще загодя до процесса, наперед назвать определенного судью (ст. 101, абз. 1 Конституции), является сомнительным.

Вместе с тем, конституция конкретизирует и частично еще более расширяет правогосударственные требования в отношении института судебной защиты (ст. 19 – запрет затрагивания существа основного права и право на обращение за правовой помощью в суд; ст. 92 – судебная власть вверяется судам, она осуществляется Федеральным конституционным судом, федеральными судами и судами земель; ст. 97 – судьи независимы и подчиняются только закону; ст. 98 – положения о переводе, увольнении и удалении федерального судьи в случае нарушения им Основного закона или конституционного строя; ст. 100 – положения о рассмотрении антиконституционности законов в конституционных судах земель и в Федеральном конституционном суде; ст. 101 – никто не может быть изъят из ведения своего законного судьи; ст. 103 – в суде каждый имеет право быть выслушан, деяние подлежит наказанию, только если его наказуемость была установлена законом до его совершения, никто не может быть подвергнут многократному наказанию за одно и то же деяние на основании общих уголовных законов; ст. 104 – положения об ограничении свободы личности, о допустимости и продолжительности содержания под арестом только по решению судьи).

К служебной независимости относится полная независимость судов и судей от указаний (содержание судебного решения). Однако это положение не имеет силы в отношении связанности указаниями вышестоящих судов по отношению к нижестоящим по одному и тому же объекту спора.

Личная независимость в этой связи означает не исключение замещения судей органами другой власти (законодателя, администрации), а принципиальную несменяемость и неперемещаемость судей (ст. 97, 98). Это личное правовое положение судей важно потому, что в противном случае могла бы быть погребена их служебная независимость.

Названные требования должны выполняться не только самими судами. В равной мере они имеют силу также и в отношении законодателя, регулирующего судебную систему при помощи правовых норм. Вот это-то положение и нарушалось нередко за прошедшие 70 с лишним лет советской власти, что не способствовало укреплению и поддержанию законности и правопорядка. Речь шла о так называемом “телефонном” праве и других нарушениях властных и партийных структур в СССР.

К институту судебной защиты относится не только защита прав гражданина от посягательства со стороны государства, но и защита прав гражданина государством от посягательств со стороны третьих лиц. Это умозаключение вырисовывается на основе следующих размышлений: в отношении прав, которые явствуют из человеческого достоинства, четко зафиксирована обязанность их защиты государством в соответствии со ст. 1, абз. 1 Основного закона. В отношении других прав (например, притязания на платежи, права на защиту от увольнения с работы, претензии на выдачу собственности, притязания в связи с упущениями) из связанности законом следует, что ответчик должен их выполнить. Но одновременно, в соответствии с конституцией, действует также монополия власти государства. Выводами из законного присуждения права и одновременного исключения (также, при помощи закона) “частного обвинения в связи с нарушением права” являются обязательства государства на осуществление обвинения в связи с правонарушением.

Так выглядит институт судебной защиты, являющийся “венцом Конституции” ФРГ. Он может служить образцом для России и всех республик СНГ, а также для других независимых республик на территории бывшего СССР, поскольку обеспечивает всеохватывающую, постоянно действующую и эффективную судебную защиту прав и свобод личности.

Как тут не вспомнить пресловутые перечни № 1 и № 2, применявшиеся десятилетиями при трудовых конфликтах в связи с увольнением и дисциплинарным наказанием огромной группы работников (так называемое регулирование в порядке вышестоящей подчиненности) и лишавшие необходимой судебной защиты свыше 23 млн человек против возможного произвола чиновников. А невозможность судебного обжалования до 1987 г. противоправных действий должностного лица, а в последующем – противоправных действий коллегиального органа? Институт судебной защиты разрешает все эти проблемы.

Длительное время наша юридическая доктрина, зашоренная догмами марксизма-ленинизма и в связи с этим чересчур идеологизированная, рассматривала институт всеохватывающей судебной защиты в ФРГ как признак “судейского государства”, т.е. правового беспредела судейского бюрократического чиновничества. На самом деле, как предельно четко видно после падения у нас идеократического государства, судебная форма защиты прав и свобод личности в условиях Германии как главная форма гарантии прав и свобод личности – это огромная общечеловеческая ценность, имеющая характер фундаментального международно-правового стандарта. В развитие этого утверждения можно привести пример, опубликованный в печати несколько лет тому назад. Еще в рамках СССР на 286 млн человек населения приходилось 15 тысяч судей, что было на две тысячи меньше, чем на 61 млн населения ФРГ. Это говорит о многом и, прежде всего о том, что главная сфера защиты – судебная форма защиты прав и законных интересов граждан в Советском Союзе – тоталитарном государстве – была развита крайне слабо и показала себя мало эффективной.

За первые 1,5 года правления Президента РФ В.В. Путина у нас в стране наблюдаются большие прогрессивные подвижки в этом вопросе. Семимильными шагами идет судебная реформа. На начало 2001 г. в РФ насчитывался 16752 судьи. Решается вопрос о создании административных судов; увеличивается число членов арбитражных судов; значительно увеличивается денежное содержание судей; функционирует институт мировых судей; во всех субъектах РФ создаются суды присяжных.

Вместе с тем суды у нас по-прежнему крайне перегружены. Судьи вынуждены быть “универсалами” по рассмотрению широкого спектра дел в различных сферах. Поэтому проводимая судебная реформа и должна кардинально, с учетом опыта ФРГ и других цивилизованных стран, решать вопрос о расширении главной формы защиты – судебной, чтобы и у нас она могла по праву называться “венцом” правовой защиты. Ведь прокуратура по своему содержанию (46 тысяч прокурорских работников), специфике никогда не заменит судебную защиту прав личности. Нередки публикации, когда сами прокуроры обращаются за помощью в суд. До тех пор, пока судебная форма защиты не будет у нас поставлена на примерно такие же рельсы, как в других цивилизованных странах, и, в частности, в ФРГ, не будет иметь места реальная гарантия прав и свобод личности, а будет лишь иметь место их декларация и декоративное словесное оформление. Подробно по этому вопросу смотри главу 5 п. 2.