Статья 53 Конституции РФ устанавливает право каждого гражданина на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями или бездействием органов власти или их должностных лиц.

Статья 1069 ГК РФ устанавливает, что имущественный вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, подлежит возмещению за счет соответствующей казны.

К такой правовой регламентации отношений по возмещению вреда, причиненного государственными органами, органами местного самоуправления, наше государство пришло, пройдя долгий и нелегкий путь.

В ГК РСФСР 1922 г. содержалось правило о том, что вред, причиненный должностными лицами учреждений при исполнении ими служебных обязанностей, возмещается лишь в случаях, если это специально предусмотрено законодательством. Однако за вред, причиненный актами власти организациям, ответственность предусматривалась только в трех специальных нормативных актах. Во-первых, это Сводный закон о реквизиции и конфискации имущества, утвержденный Постановлением ВЦИК и СНК РСФСР 28 марта1927 г.^[1], в силу которого потерпевшие от незаконной реквизиции или конфискации вправе были требовать его возмещения с учреждения, должностными лицами которого были совершены указанные действия. Во-вторых, постановление ВЦИК и СНК РСФСР от 16 января 1928 г. «Об ответственности за убытки, причиненные незаконным вмешательством органов власти в деятельность кооперативных организаций»^[2], ст. 4 которого устанавливала обязанность органа власти возместить убытки, причиненные кооперативным организациям такими действиями. В-третьих, это КТМ СССР от 14 июня 1929 г.^[3], ст. 84 которого регламентировала ответственность портов за аварии, причиненные по вине государственных морских лоцманов, приписанных к этому порту. Такое регулирование отношений по возмещению вреда, причиненного государственными органами и их должностными лицами, приводило к тому, что вред практически не возмещался.

Основы гражданского законодательства 1961 г. и ГК РСФСР 1964 г. изменили порядок возмещения вреда, причиненного государственными органами, и установили различный правовой режим для возмещения вреда, причиненного в сфере административного управления, и вреда, причиненного должностными лицами органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда при осуществлении правоохранительной деятельности. Вред, причиненный гражданину неправомерными действиями должностных лиц в области административного управления, подлежал возмещению соответствующим учреждением на общих основаниях, если иное не было установлено законом. Для возмещения вреда, причиненного юридическим лицам, сохранился старый порядок: вред возмещался только в случаях, прямо предусмотренных законом. Вред, причиненный должностными лицами правоохранительных органов, подлежал возмещению в пределах и случаях, специально предусмотренных законом. Однако никакого специального нормативного акта, регламентирующего возмещение вреда, не существовало до принятия Указа Президиума Верховного Совета СССР от 18 мая 1981 г. «О возмещении ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями государственных и общественных организаций, а также должностных лиц при исполнении ими служебных обязанностей»^[4]. Таким образом, почти на протяжении 20 лет после принятия ГК РСФСР 1964 г. не существовало конкретного нормативного акта, предусматривающего возмещение такого вреда, и соответственно вред не возмещался.

Действующая в настоящее время ст. 1069 ГК РФ устанавливает ответственность за вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления или должностных лиц этих органов. Причинителями вреда в таких обязательствах могут быть государственные органы, органы местного самоуправления и их должностные лица, но не общественные организации, как это было предусмотрено ГК РСФСР 1964 г. Под государственными органами понимаются органы законодательной, исполнительной и судебной власти РФ и субъектов РФ. Органы местного самоуправления не входят в систему органов государственной власти и могут быть представительными и исполнительными. Основное, что характеризует все эти органы, — это то, что они являются органами публичной власти и обладают властными полномочиями. Понятие должностного лица в гражданском законодательстве не содержится, поэтому традиционно здесь используется определение должностного лица, содержащееся в примечании 1 к ст. 285 УК РФ: должностными лицами признаются лица, постоянно, временно или по специальному полномочию осуществляющие функции представителя власти либо выполняющие организационно -распорядительные, административно -хозяйственные функции в государственных органах и муниципальных учреждениях, а также в Вооруженных Силах РФ, других войсках и воинских формированиях РФ. Однако это определение, как совершенно верно отмечает А.П. Сергеев, едва ли следует рассматривать в качестве общеотраслевого, и предлагает применительно к исследуемому деликту под должностными лицами понимать «только тех государственных и муниципальных служащих, которые наделены полномочиями распорядительного характера по отношению к лицам, по службе им не подчиненным»^[5]. Поэтому все иные государственные и муниципальные организации, в том числе государственные предприятия и учреждения, а также их должностные лица, не обладающие властными полномочиями по отношению к третьим лицам, не могут быть субъектами ответственности, предусмотренной ст. 1069 ГК РФ. Вредоносные последствия являются результатом принятия обязательного для всех лиц, которым он адресован, акта в сфере административного управления. Статья 1069 ГК РФ особо выделяет издание не соответствующих закону или иному правовому акту актов государственного органа или органа местного самоуправления. Такие акты могут носить либо нормативный, либо ненормативный характер. Для удовлетворения требования о возмещении вреда, причиненного в результате издания нормативного правового акта государственного органа или органа местного самоуправления, не соответствующего закону или иному нормативному правовому акту, имеющему большую юридическую силу, необходимо признание такого нормативного правового акта недействующим по решению суда общей юрисдикции или арбитражного суда. Нормативный характер правового акта предполагает его общеобязательность, неоднократность применения и действие в отношении неопределенного круга лиц, поэтому установление незаконности такого акта в процессе о возмещении вреда в качестве условия удовлетворения соответствующего требования не означает прекращение такого акта в отношении неопределенного круга лиц и способствует созданию правовой неопределенности в этом вопросе. Поэтому Президиум ВАС РФ подчеркнул, что требование о возмещении вреда может быть удовлетворено только в том случае, если соответствующий нормативный правовой акт признан недействующим судебным решением по другому делу либо если истцом требование о возмещении вреда соединено с требованием о признании нормативного правового акта недействующим и судом последнее признано подлежащим удовлетворению (п. 6 Информационного письма Президиума ВАС от 31 мая 2011 г. № 145 Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел о возмещении вреда, причиненного государственными органами, органами местного самоуправления, а также их должностными лицами). В отношении вреда, причиненного ненормативным правовым актом, установлены иные правила возмещения. Непризнание в судебном порядке такого акта недействительным или действий (бездействия) государственного органа — незаконными, само по себе не является основанием для отказа в иске о возмещении вреда, причиненного таким актом, решением или действием (бездействием) (п. 4 Причиненный вред подлежит возмещению в полном объеме независимо от того, причинен он физическим или юридическим лицам, главное, что характеризует такие акты — это то, что они обязательны для исполнения адресованным лицам и приняты при реализации соответствующим органом (должностным лицом) своей служебной компетенции. Истец обязан представить доказательства, обосновывающие противоправность акта, принятого государственными, муниципальными органами и причинившего вред. При этом бремя доказывания обстоятельств, послуживших основанием для принятия такого акта или решения либо для совершения таких действий (бездействия), лежит на ответчике.

Впервые действующее гражданское законодательство уравняло в правах физических и юридических лиц при возмещении вреда, причиненного актами управления, поскольку ранее, как уже указывалось, вред юридическим лицам возмещался лишь в случаях, специально предусмотренных законом.

Вред, причиненный государственными органами, органами местного самоуправления, а также их должностными лицами, возмещается за счет казны РФ, казны субъекта РФ или казны муниципального образования, понятие которых будет рассмотрено при анализе ст. 1070 ГК РФ.

Вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве мер пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного ареста, а также вред, причиненный юридическому лицу в результате незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного приостановления деятельности, возмещается за счет казны РФ, а в случаях, предусмотренных законом, за счет казны субъекта РФ или казны муниципального образования в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом (п. 1 ст. 1070 ГК РФ).

Специального закона, регламентирующего порядок возмещения вреда, причиненного актами правоохранительных органов, на сегодняшний день не принято. Ответственность за вред, причиненный незаконными действиями таких органов, впервые в советском законодательстве была установлена Указом Президиума ВС СССР от 18 мая 1981 г. «О возмещении ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями государственных и общественных организаций, а также должностных лиц при исполнении ими служебных обязанностей» и утвержденным им Положением о порядке возмещения ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда»^[6]. В настоящее время эти нормативные акты считаются действующими, но однозначно устаревшими и применяются с учетом правовой регламентации, содержащейся в ГК РФ и УПК РФ. Определением Конституционного Суда РФ от 21 апреля 2005 г. № 242-0 разъяснено, что данный документ может применяться лишь во взаимосвязи с положениями гл. 18 УПК РФ, регламентирующей основания возникновения права на реабилитацию, порядок признания этого права и возмещения, различных видов вреда, а также с положениями ст. 1070 и § 4 гл. 59 ГК РФ.

Глава 18 УПК РФ «Реабилитация» достаточно подробно регулирует право на реабилитацию, которое включает в себя право на возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах. Между ГК РФ и УПК РФ имеются довольно существенные расхождения в регулировании этого вопроса, которые сложно объяснить. Так, ст. 1070 ГК РФ предусматривает возмещение вреда только в случае его причинения конкретными действиями правоохранительных органов, перечисленными в п. 1 ст. 1070 ГК РФ, что не могло не привести к обращениям в Конституционный Суд. Так, в 2003 г. гражданка Аликина Т.Н. подала жалобу в Конституционный Суд, оспаривая конституционность п. 1 ст. 1070 ГК РФ. Аликина Т.Н. была задержана по подозрению в совершении преступления, предусмотренного ст. 201 УК РФ. Уголовное дело было прекращено за отсутствием в деянии состава преступления, однако решением районного суда, Пермским областным судом и Верховным судом РФ было отказано в удовлетворении исковых требований Аликиной Т.Н. о возмещении морального и имущественного вреда, вызванного незаконным задержанием и содержанием в изоляторе временного содержания с 23 по 25 ноября 1999 г., поскольку задержание подозреваемого не является мерой пресечения, а норма п. 1 ст. 1070 ГК РФ расширительному толкованию не подлежит. В Определении Конституционного Суда РФ от 4 декабря 2003 г. № 440-0 «По жалобе гражданки Аликиной Т.С. на нарушение ее конституционных прав пункта 1 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации»^[7]. Конституционный Суд РФ установил, что в конституционно-правовом истолковании вред, причиненный гражданину в результате незаконного задержания в качестве подозреваемого, подлежит возмещению за счет казны в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия и прокуратуры. Конституционный Суд РФ указал, что объем прав задержанных или обвиняемых граждан должен рассматриваться не только с точки зрения уголовно-процессуального законодательства, но и в более широком — конституционно-правовом аспекте, а также задержанному должны быть гарантированы те права, которые предоставляют ему не только российское законодательство, но и международно-правовые акты. Несмотря на такое толкование п. 1 ст. 1070 ГК РФ Конституционным Судом РФ, при внесении изменений в ГК РФ в 2005 г. незаконное задержание не было включено в перечень незаконных актов, причинение вреда в результате которых влечет ответственность государства. Таким образом, гражданское законодательство исходит из того, что особый порядок возмещения вреда за действия правоохранительных органов возможен лишь в случаях, перечисленных в ст. 1070 ГК РФ, перечень которых носит исчерпывающий характер. Иное правовое регламентирование содержится в УПК РФ в гл. 18 «Реабилитация». Пункт 2 ст. 133 УПК РФ устанавливает, что право на реабилитацию, в том числе право на возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием, имеют:

1) подсудимый, в отношении которого вынесли оправдательный приговор;

2) подсудимый, уголовное преследование в отношении которого прекращено в связи с отказом государственного обвинителя от обвинения;

3) подозреваемый или обвиняемый, уголовное преследование в отношении которого прекращено по основаниям, предусмотренным п. 1, 2, 5 и 6 ч. 1 ст. 24 и п. 1, 4-6 ч. 1 ст. 27 УПК РФ;

4) осужденный — в случаях полной или частичной отмены вступившего в законную силу обвинительного приговора суда и прекращения уголовного дела по основаниям, предусмотренным п. 1 и 2 ч. 1 ст. 27 УПК РФ;

5) лицо, к которому были применены принудительные меры медицинского характера, — в случае отмены незаконного или необоснованного постановления суда о применении данной меры.

Кроме того, право на возмещение вреда имеет любое лицо, незаконно подвергнутое мерам процессуального принуждения в ходе производства по уголовному делу (п. 3 ст. 133 УПК РФ). К числу таких мер относятся заключение под стражу или взятие подписки о невыезде, перечисленные в п. 1 ст. 1070 ГК РФ, а также задержание подозреваемого, домашний арест, залог, привод, временное отстранение от должности и др.

Такая различная правовая регламентация одних и тех же отношений в федеральных законах различной отраслевой принадлежности вызывает недоумение и однозначно ст. 1070 ГК РФ должна быть приведена в соответствие со ст. 133 УПК РФ, о чем неоднократно отмечалось в юридической литературе^[8].

Вред, причиненный любыми незаконными действиями правоохранительных органов и суда, относящимися к мерам процессуального принуждения в ходе производства по уголовному делу, возмещается государством в полном объеме независимо от вины органа дознания, дознавателя, следователя, прокуратуры и суда.

Обязательным условием возникновения права на реабилитацию, в том числе права на возмещение вреда, является прекращение уголовного преследования по основаниям, предусмотренным в п. 2 ст. 133 УПК РФ, которые носят реабилитирующий характер. Прекращение уголовного преследования по нереабилитирующим основаниям (например, когда примененные в отношении лица меры процессуального принуждения или постановленный обвинительный приговор отменены или изменены ввиду издания акта об амнистии, истечения сроков давности, недостижения возраста, с которого наступает уголовная ответственность, или в отношении несовершеннолетнего, который хотя и достиг возраста, с которого наступает уголовная ответственность, но вследствие отставания в психическом развитии, не связанного с психическим расстройством, не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) и руководить ими в момент совершения деяния, предусмотренного уголовным законодательством, или принятия закона, устраняющего преступность или наказуемость деяния (п. 4 ст. 133 УПК РФ)), исключает право требовать возмещения вреда.

В изъятие из общего правила о возмещении вреда при наличии вины причинителя (обязанного к возмещению вреда лица) вред, причиненный действиями правоохранительных органов, возмещается независимо от вины их должностных лиц, что вполне справедливо, поскольку такие действия влекут за собой нарушение конституционного права каждого гражданина на свободу и личную неприкосновенность (п. 1 ст. 22 Конституции РФ), а должностные лица, совершая незаконные действия, могли добросовестно заблуждаться, что повлекло бы невозмещение морального и имущественного вреда при применении общих правил.

ГК РФ (ст. 1070) и УПК РФ (ст. 133) содержат единое правило о возмещении вреда, причиненного незаконными действиями правоохранительных органов, в полном объеме. Порядок возмещения вреда должен быть установлен специальным законом, который на сегодняшний день отсутствует. Поэтому применяются правила, установленные в п. 1 ст. 135 УПК РФ, а также в уже перечисленных нормативных актах советского периода в части, не противоречащей нормам ГК РФ, УПК РФ и других российских законов. Так, решением Верховного Суда РФ от 5 апреля 2004 г. указано, что п. 7 в части ограничивающей право на полное возмещение убытков, а также п. 10 в части слов «шести месяцев» Инструкции по применению Положения о порядке возмещения ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда, от 2 марта 1982 г.^[9] признаны недействительными и не подлежащими применению. До этого граждане могли претендовать лишь на компенсацию того, что прямо было перечислено в Инструкции, а это была минимальная часть понесенных убытков, а кроме того, Инструкция устанавливала шестимесячный срок, в течение которого пострадавший мог требовать компенсацию, что однозначно противоречило нынешнему законодательству.

Согласно ч. 1 ст. 135 УПК РФ возмещение реабилитированному имущественного вреда включает в себя возмещение:

1) заработной платы, пенсии, пособия, других средств, которых он лишился в результате уголовного преследования;

2) конфискованного или обращенного в доход государства на основании приговора или решения суда его имущества;

3) штрафов и процессуальных издержек, взысканных с него во исполнение приговора суда;

4) сумм, выплаченных им за оказание юридической помощи;

5) иных расходов.

Представленный перечень видов возмещения носит открытый характер, однако его трактовка позволяет сделать вывод, что в понятие иных расходов не включается упущенная выгода, которая, несомненно, является одной из составных частей полного возмещения вреда. Поэтому следует согласиться с мнением А.П. Сергеева, что «подобный вред, причиненный уголовным преследованием, по-видимому, может возмещаться лишь в порядке гражданского судопроизводства, а не по правилам о реабилитации»^[10].

Реабилитированный в течение сроков исковой давности, установленных ГК РФ, вправе обратиться с требованием о возмещении имущественного вреда. Иски о компенсации за причиненный моральный вред в денежном выражении предъявляются в порядке гражданского судопроизводства. «Если сведения о задержании реабилитированного, заключении его под стражу, временном отстранении его от должности, применении к нему принудительных мер медицинского характера, об осуждении реабилитированного и иных примененных к нему незаконных действиях были опубликованы в печати, распространены по радио, телевидению и в иных средствах массовой информации, то по требованию реабилитированного, а в случае его смерти — его близких родственников или родственников… соответствующие средства массовой информации обязаны в течение 30 суток сделать сообщение о реабилитации» (п. 3 ст. 136 УПК РФ). Такие же письменные сообщения должны быть направлены по месту его работы, учебы или месту жительства.

В настоящее время п. 1 ст. 1070 ГК РФ применяется в случае причинения вреда незаконными действиями правоохранительных органов и суда в сфере уголовного преследования, относящимися к мерам процессуального принуждения. При причинении вреда этими органами, но уже иными действиями такой вред возмещаться должен по правилам ст. 1069 ГК РФ.

Вред, причиненный при осуществлении правосудия, возмещается лишь в случаях, когда вина судьи установлена приговором суда, вступившим в законную силу (п. 2 ст. 1070 ГК РФ). Конституционный Суд РФ в Постановлении по делу о проверке конституционности положения п. 2 ст. 1070 ГК РФ в связи с жалобами граждан И.В. Богданова; А.Б. Зернова, С.И. Кальянова и Н.В. Труханова от 25 января 2001 г.^[11] разъяснил конституционно-правовой смысл положения п. 2 ст. 1070 ГК РФ, который является общеобязательным и исключает любое иное его истолкование в правоприменительной практике. Конституционно-правовой смысл заключается в том, что к осуществлению правосудия относится не все судопроизводство, а лишь та его часть, в которой принимаются судебные акты, разрешающие спор по существу. Данное положение в его конституционно-правовом смысле не может служить основанием для отказа в возмещении государством вреда, причиненного при осуществлении гражданского судопроизводства в иных случаях (а именно когда спор не разрешается по существу) в результате незаконных действий (или бездействия) суда (судьи), в том числе при нарушении разумных сроков судебного разбирательства, если вина судьи установлена не приговором суда, а иным соответствующим судебным решением».

4 мая 2010 г. вступил в силу ФЗ от 30 апреля 2010 г. № 68-ФЗ «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок» (далее — Закон о компенсации). Действие данного Закона распространяется на случаи:

а) нарушения разумных сроков судопроизводства по делам, рассматриваемым судами общей юрисдикции и арбитражными судами в соответствии с установленными процессуальным законодательством правилами подведомственности;

б) нарушения разумных сроков исполнения судебных актов, вынесенных по искам или заявлениям к РФ, субъекту РФ, муниципальному образованию о возмещении вреда, причиненного физическому или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо их должностных лиц;

в) нарушения разумных сроков исполнения судебных актов, предусматривающих возложение обязанности на органы местного самоуправления, их должностных лиц, государственных или муниципальных служащих произвести выплаты за счет средств федерального бюджета, бюджета субъектов РФ, местного бюджета, а также судебных актов, предусматривающих обращение взыскания на средства по денежным обязательствам бюджетных (казенных) учреждений;

г) нарушения разумных сроков в ходе досудебного производства по уголовным делам, по которым установлены подозреваемый или обвиняемый. В то же время действие Закона о компенсации не распространяется на требования о присуждении компенсации в случае нарушения срока исполнения судебных актов, предусматривающих обращение взыскания на денежные средства граждан, а также организаций, не являющихся получателями бюджетных средств.

В целях правильного и однообразного применения Закона о компенсации Пленум Верховного Суда РФ и Пленум Высшего Арбитражного Суда РФ приняли совместное постановление от 23 декабря 2010 г. № 30/64 «О некоторых вопросах, возникших при рассмотрении дел о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок»^[12]. Следует особо подчеркнуть, что отсутствие права на присуждение компенсации на основании Закона о компенсации не лишает права обратиться в суд с иском о возмещении вреда в соответствии со ст. 1069, 1070 ГК РФ, а также с иском о компенсации морального вреда на основании ст. 151 ГК РФ (п. 2 Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 23 декабря 2010 г. № 30/64). Верно и другое: возмещение на основании ст. 1069, 1070 ГК РФ материального вреда, причиненного заявителю незаконными действиями (бездействием) государственных органов, органов местного самоуправления либо их должностных лиц, не лишает его права на присуждение компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок (п. 51 Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 23 декабря 1010 г. № 30/64).

Вред, причиненный незаконным актом управления, актами правоохранительных органов и суда, возмещается за счет казны РФ, казны субъекта РФ или казны муниципального образования. Под казной РФ, субъекта РФ, муниципального образования понимается принадлежащее этим субъектам имущество, не закрепленное за конкретными государственными (муниципальными) предприятиями или учреждениями. При удовлетворении иска взыскание производится за счет средств соответствующего бюджета. В соответствии со ст. 239 Бюджетного кодекса РФ^[13] отсутствие в бюджете необходимых ассигнований на возмещение вреда, причиненного в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления или должностных лиц этих органов, не может служить основанием для отказа в иске, поскольку принцип иммунитета на данный случай не распространяется.

От имени казны выступают соответствующие финансовые органы, если согласно п. 3 ст. 125 ГК РФ эта обязанность не возложена на другой орган, юридическое лицо или гражданина. Такая правовая регламентация не дает конкретный ответ на вопрос, к кому же следует предъявлять иск о возмещении вреда, поэтому судебная практика достаточно долго была весьма противоречивой. В настоящее время согласно п. 10 ст. 158 Бюджетного кодекса РФ в суде от имени РФ, субъекта РФ, муниципального образования по искам о возмещении вреда, причиненного незаконными решениями и действиями (бездействием) государственных органов (органов местного самоуправления) либо должностных лиц этих органов, выступает соответствующий главный распорядитель бюджетных средств по ведомственной принадлежности. Понятие главного распорядителя средств федерального бюджета дано в п. 1 ст. 158 БК РФ: это орган государственной власти РФ, имеющий право распределять средства федерального бюджета по ведомственным распорядителям и получателям бюджетных средств, определенный ведомственной классификацией расходов федерального бюджета, поэтому в качестве ответчиков выступают главные распорядители средств федерального бюджета — министерства и ведомства, должностными лицами и органами которых причинен вред. Иск о возмещении вреда, причиненного государственными органами (их должностными лицами), подлежит рассмотрению по месту нахождения органа, причинившего вред (органа, должностным лицом которого причинен вред), если иное не предусмотрено законом. Например, в случае причинения вреда территориальными органами Федеральной таможенной службы (ФТС) иск к Российской Федерации предъявляется по месту нахождения территориального органа ФТС.

Такое несовершенное законодательное решение вопроса о субъекте ответственности и неустоявшаяся практика не должны отрицательно сказываться на потерпевших, поэтому следует руководствоваться постановлением Пленумов ВС и ВАС РФ от 1 июля 1996 г. № 6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»^[14], в котором прямо установлено, что «предъявление гражданином или юридическим лицом иска непосредственно к государственному органу или к органу местного самоуправления, допустившему соответствующее нарушение, не может служить основанием к отказу в принятии искового заявления либо к его возвращению без рассмотрения. В этом случае суд привлекает в качестве ответчика по делу соответствующий финансовый или иной управомоченный орган. При удовлетворении иска взыскание денежных сумм производится за счет средств соответствующего бюджета, а при отсутствии денежных средств — за счет иного имущества, составляющего соответствующую казну» (п. 12).

Российская Федерация, субъект РФ или муниципальное образование в случае возмещения ими вреда, причиненного должностным лицом органов дознания, предварительно следствия, прокуратуры или суда (п. 1 ст. 1170 ГК РФ), имеют право регресса к этому лицу, если его вина установлена приговором суда, вступившим в законную силу.

Возмещение вреда жертвам политических репрессий осуществляется на основании специального закона — Закона РСФСР от 18 октября 1991 г. № 1761-I «О реабилитации жертв политических репрессий»^[15], правила, установленные в ст. 1069 и 1070 ГК РФ, к ним не применимы.

1. СУ РСФСР. 1928. № 38. Ст. 2480. ↑

2. СУ РСФСР. 1928. № 11. Ст. 101. ↑

3. Собрание законов СССР. 1929. № 41. Ст. 365, 366. ↑

4. Ведомости ВС СССР. 1981. № 21. Ст. 741. ↑

5. Гражданское право: Учебник. Т. 3 / Под ред. А.П. Сергеева. М., 2009. С. 36-37. ↑

6. Ведомости ВС СССР. 1991. № 21. Ст. 741. ↑

7. Вестник Конституционного Суда РФ. 2004. № 3. ↑

8. См.: Гражданское право: Учебник. Т. 3 / Под ред. А.П. Сергеева. С. 43 (автор параграфа — А.П. Сергеев). ↑

9. Бюллетень нормативных актов министерств и ведомств СССР. 1984. № 3. ↑

10. Гражданское право: Учебник. Т. 3 / Под ред. А.П. Сергеева. С. 36. ↑

11. Вестник Конституционного Суда РФ. 2001. № 3. ↑

12. Российская газета. 2011. 14 янв. № 5. ↑

13. СЗ РФ. 1998. № 51. Ст. 3823. ↑

14. Российская газета. 1996. 13 марта. № 152. ↑

15. Ведомости СНД и ВС РСФСР. 1991. № 44. Ст. 1428. ↑