Основным итогом проведенного исследования является формирование нового взгляда на корпоративные отношения как на отношения, связанные с управлением любыми юридическими лицами (а не только корпоративными организациями), в том числе некоммерческими, и основанная на таком подходе система теоретических положений о новом виде гражданско-правовой ответственности в отношениях, связанных с управлением юридическими лицами (корпоративной ответственности).

При этом обосновываемые в диссертации теоретические положения о корпоративной ответственности могут быть полезными не только при практическом применении и толковании действующих норм, но и в перспективе — при модернизации законодательства о юридических лицах вообще и о корпоративной ответственности в частности.

Основной целью законодательства о юридических лицах является обеспечение справедливого баланса интересов между всеми участниками корпоративных отношений на всех стадиях жизненного цикла юридического лица^[1]. Важную роль в достижении такого баланса интересов играют нормы о гражданско-правовой ответственности в отношениях, связанных с управлением юридическими лицами. При этом следует констатировать, что система правового регулирования гражданско-правовой ответственности в корпоративных отношениях имеет те же основные недостатки, которые в целом присущи всему законодательству о юридических лицах.

Принципиальное значение для всего законодательства о юридических лицах имеют несколько федеральных законов о внесении изменений в ГК РФ. Первый из них — Федеральный закон от 30.12.2012 г. № 302-ФЗ «О внесении изменений в главы 1, 2, 3 и 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»^[2], вступивший в силу с 1 марта 2013 г. Данный закон включил корпоративные отношения в число отношений, регулируемых гражданским законодательством, и определил их как «отношения, связанные с участием в корпоративных организациях или с управлением ими». Тем самым на законодательном уровне было признано, во-первых, что корпоративные отношения являются по своей природе гражданско-правовыми, основанными на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности участников, и во-вторых, что корпоративное законодательство должно развиваться как подотрасль законодательства гражданского^[3]. В настоящее время развитие корпоративного законодательства и значение соответствующих отношений для оборота в целом достигли такого уровня, что они постепенно стали одними из основных отношений, регулируемых гражданским правом, поэтому в современных условиях невозможно было и далее продолжать игнорировать корпоративные отношения в качестве одного из основных видов отношений, регулируемых гражданским правом.

Наиболее крупные изменения в правовое регулирование юридических лиц были внесены Федеральным законом от 05.05.2014 г. № 99-ФЗ «О внесении изменений в главу 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации и о признании утратившими силу отдельных положений законодательных актов Российской Федерации»^[4], вступившим в силу с 1 сентября 2014 г. Данный закон по существу ввел новую редакцию главы 4 ГК РФ о юридических лицах.

Наконец, Федеральный закон от 08.03.2015 г. № 42-ФЗ «О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации»^[5], вступивший в силу с 1 июня 2015 г. и в целом посвященный реформе общих положений об обязательствах, установил принципиальную возможность применения общих положений об обязательствах к требованиям, возникшим из корпоративных отношений (п. 3 ст. 307.1 ГК РФ).

Постоянные поправки продолжали вноситься и в специальные законы, регулирующие деятельность отдельных видов юридических лиц. Эти поправки в основном направлены на расширение диспозитивности и дальнейшую либерализацию правового регулирования деятельности юридических лиц, особенно коммерческих организаций.

Однако качество многих норм о юридических лицах «пореформенного» ГК РФ таково, что уже после 2014 года возникла необходимость принятия новых поправок уже в Кодекс, исправляющих «огрехи» реформы^[6].

Отсутствие четких правил о соотношении ГК РФ и специальных законов о юридических лицах, несистемное внесение поправок в специальные законы, неравенство государства и иных субъектов гражданского права в корпоративных отношениях подтверждается хотя бы тем, что после 2014 г. ГК РФ продолжает наполняться нормами, устанавливающими особые правила соотношения ГК РФ и специальных законов (приоритет специальных законов перед ГК РФ)^[7]. Попытка

548

поставить заслон бессистемным поправкам в ГК была предпринята законодателем в конце 2016 г., когда было введено правило, согласно которому любые поправки в ГК могут приниматься лишь отдельным федеральным законом, и не должны приниматься одновременно с поправками в иные законодательные акты^[8]. Однако это правило законодатель уже успел нарушить в марте 2017 г.^[9], и можно предположить, что и в отношении содержащихся в ГК норм о юридических лицах оно также будет нарушаться.

Пожалуй, главной проблемой законодательства о юридических лицах^[10] является то, что в нем не до конца последовательно учтена общая специфика отношений, присущая всем видам юридических лиц, и в связи с этим не выдержан пандектный принцип в регулировании этих отношений.

Отсутствует понимание большинства отношений в юридических лицах как идентичных по своей правовой природе для всех видов организаций (унитарных, корпоративных, коммерческих, некоммерческих). В связи с этим единообразные по своей природе правовые категории и институты, применимые в большинстве случаев к любым юридическим лицам, по- разному регулируются в специальном законодательстве. Нормы об уставном капитале, конфликте интересов, крупных сделках и сделках с заинтересованностью, ответственности управляющих, защите интересов кредиторов, регистрации, реорганизации и ликвидации организаций и т.д., применимые в большинстве случаев к любым организациям, «разбросаны» по многочисленным актам законодательства, регулирующим по-разному одни и те же по сути отношения. И в законодательстве, и в научной доктрине не получили должного внимания такие важнейшие для любых юридических лиц понятия, как акты органов управления юридических лиц (принятые поправки в ГК РФ ограничиваются лишь рассмотрением решений собраний), аффилированные лица, контролирующие и подконтрольные лица, управление юридическим лицом, независимые директора, стандарты корпоративного управления, незаконные действия в корпоративных отношениях (корпоративные захваты, недружественные поглощения, рейдерство, гринмейл, незаконная реорганизация), координация деятельности юридических лиц (различные формы объединений юридических лиц (картели, консорциумы, пулы, холдинги и т.п.) и др.

Так и не удалось сформулировать изначально проектируемые в проекте поправок в ГК РФ нормы о лицах, контролирующих юридическое лицо и о подконтрольных лицах вместо положений о дочерних и зависимых обществах (в том числе об ответственности лиц, контролирующих юридическое лицо, запрета подконтрольному лицу голосовать при принятии решений контролирующим обществом).

До настоящего времени ГК РФ не содержит общие нормы (общую часть) корпоративного права, в которых предусматриваются нормы- принципы корпоративного права, специальные правила об осуществлении и прекращении корпоративных прав, особенности гражданско-правовой ответственности в отношениях, связанных с управлением юридическими лицами (корпоративной ответственности), которая отличается от деликтной или договорной ответственности (ответственности за нарушение обязательств).

Попытка исправить имеющиеся недостатки и пробелы в регулировании корпоративных отношений была предпринята законодателем^[11] путем распространения на корпоративные отношения (понимаемые как отношения, связанные с участием в исключительно в корпоративных организациях или с управлением ими) общих положений об обязательствах^[12]. Однако такое «решение» проблемы вряд ли может полноценно заменить собой систему собственных правовых институтов корпоративного права, и, по сути, представляет собой признание недостаточной проработанности введения корпоративных отношений в состав гражданского права как отдельного вида гражданско-правовых отношений.

Другим способом исправить сложившуюся ситуацию стало наделение Президента Российской Федерации правом в особых случаях вводить «альтернативное» корпоративное право, которое может устанавливать существенные особенности по сравнению с общим регулированием корпоративных отношений. В частности, Президент РФ наделен полномочием «в исключительных случаях» устанавливать особенности создания, реорганизации, ликвидации и правового положения хозяйственных обществ в отдельных сферах деятельности, включая реализацию обязанности по хранению, раскрытию или предоставлению информации об их деятельности, совершения сделок, включая их нотариальное удостоверение и учет, особенности правового положения эмитентов и профессиональных участников рынка ценных бумаг, а также особенности учета информации о ценных бумагах в отдельных сферах деятельности^[13]. Очевидно, что такая практика «ручного управления» является вынужденной мерой в условиях неудовлетворительного состояния «общего» корпоративного права, и может рассматриваться как временная мера исключительного характера, которая должна применяться лишь до тех пор, пока корпоративное законодательство не будет приведено в удовлетворительное состояние.

В законодательстве отсутствуют четкие нормы, определяющие содержание и структуру корпоративных отношений, правильное соотношение понятий «участие» и «управление» юридическими лицами. Кроме того, совершенно не раскрывается содержание и структура гражданско-правовых отношений по управлению юридическим лицом, которые имеются не только в корпоративных, но и в унитарных организациях.

Яркий пример недооценки значения отношений по управлению юридическим лицом — действующая конструкция органа юридического лица, который по-прежнему определяется через «внешние» функции органа — выступать от имени юридического лица в гражданском обороте. В современных условиях ст. 53 ГК РФ, содержащая такое ограничительное понятие органа юридического лица — это анахронизм, который не учитывает включение в предмет гражданского права корпоративных отношений, связанных с управлением юридическим лицом. Орган — это не только «представитель» с представительскими полномочиями, но он имеет «внутреннюю» компетенцию по управлению юридическим лицом.

Не определяются система источников корпоративного права, место и юридическая сила учредительных документов, внутреннего регламента, иных внутренних документов, корпоративных и иных договоров (соглашений) в системе правового регулирования корпоративных отношений. Отсутствует понимание корпоративных отношений как идентичных по своей правовой природе для всех видов юридических лиц (как унитарных, так и корпоративных).

В настоящее время отношения, связанные с управлением юридическими лицами унитарного типа, по существу вообще выведены из системы гражданско-правового регулирования, поскольку корпоративные отношения отождествляются исключительно с корпоративными организациями.

Абсурдным в свете изложенного выглядит наделение только учредителей корпоративных организаций правом на участие в управлении их деятельностью. Учредителям унитарных организаций такого права не предоставляется. В то же время, предусмотренные ГК РФ и Законом об унитарных предприятиях правовые возможности учредителя унитарного предприятия свидетельствуют об обратном: собственник имущества унитарного предприятия обладает правом участия в управлении деятельностью юридического лица даже в большем объеме, чем участники корпоративных организаций, поскольку в отличие от последних, он единолично осуществляет многие «управленческие» полномочия в отношении юридического лица (утверждать устав, назначать руководителей, получать часть прибыли и т.д.). То же можно сказать и об учредителях иных унитарных организаций.

Подобное регулирование может создать серьезные препятствия на пути развития законодательства о юридических лицах и способно не только вызвать новые проблемы в регулировании, но и содействовать консервации старых.

Например, новелла п. 5 ст. 52 ГК РФ формально предусматривает возможность принятия внутренних документов в любых юридических лицах, однако здесь же говорится о том, что такие внутренние документы могут регулировать только корпоративные отношения, т.е. связанные с участием в корпоративных организациях или с управлением ими (п. 2 ст. 1 ГК РФ). Следовательно, для унитарных организаций возможность принятия внутренних документов в ГК РФ не предусмотрена, в связи с чем унитарные организации не только лишаются возможности принимать внутренние документы, но и ставятся в неравное положение по сравнению с корпоративными организациями.

Вводя деление юридических лиц на корпоративные и унитарные организации, ГК РФ вместе с тем не определяет никаких общих положений об унитарных организациях, в отличие от корпоративных организаций, которым посвящены специальные статьи ГК (ст. 65.2 «Права и обязанности участников корпорации», 65.3 «Управление в корпорации»). Представляется, что такое регулирование является непоследовательным и неполным.

В новой редакции ГК РФ сохранен раздел «Общие положения о хозяйственных обществах и товариществах», но по непонятным причинам совершенно отсутствуют общие положения о коммерческих корпоративных организациях. В результате в отношении значительного числа коммерческих корпораций (производственные кооперативы, хозяйственные партнерства и др.) по-прежнему сохраняется специальное законодательное регулирование, хотя очевидно, что основные подходы к регулированию деятельности любых коммерческих корпораций идентичны. Очень мало в обновленном ГК РФ и общих норм о некоммерческих корпорациях, которые имеют в обществе не меньшее (а может быть, и большее) значение, чем хозяйственные общества и товарищества.

В ГК РФ непоследовательно проведены признаки разграничения коммерческих и некоммерческих организаций. Совершенно не ясно, чем отличается «приносящая доход» деятельность некоммерческой организации от «предпринимательской» деятельности.

Не способствуют стабильности гражданского оборота и многие другие недостатки, являющиеся следствием обозначенных выше фундаментальных причин кризиса корпоративного законодательства.

К ним можно отнести:

1) новые нормы, которые совершенно не планировались изначально в ходе реформы гражданского законодательства и «неожиданно» появившиеся в ГК РФ (например, признание органов юридического лица его представителями, положения об аффилированных лицах и др.);^[14]

2) противоречия в регулировании отдельных вопросов между ГК РФ и специальными законами, которые пока еще не приведены в соответствие с ГК РФ (например, требовать исключения участников из ООО может по ст. 67 ГК РФ любой участник хозяйственного общества, а по Закону об обществах с ограниченной ответственностью — только обладающий не менее 10% долей; право предъявлять требования по ст. 53.1 ГК РФ об ответственности управляющих может любой участник юридического лица, а по Закону об акционерных обществах — лишь обладающий 1% голосующих акций);

3) неясность перспектив практического применения многих новых норм (например, возможность одновременно нескольким лицам выступать в качестве единоличного исполнительного органа; восстановление корпоративного контроля и др.);

4) максимальная вседозволенность и произвол в договорном регулировании корпоративных отношений (уставы непубличных обществ, корпоративные договоры и т.д.), которая может привести к существенному нарушению прав и законных интересов множества лиц (как участников юридических лиц, так и третьих лиц, включая кредиторов).

5) пробелы и дисбаланс в логическом построении нормативного материала (упоминавшееся выше отсутствие в ГК РФ общих положений об унитарных организациях, о коммерческих корпоративных организациях, очень мало общих норм о некоммерческих корпорациях).

6) запаздывание принятия законов, приводящих в соответствие с новыми нормами ГК РФ специального законодательства об отдельных видах юридических лиц.

7) некачественное правовое регулирование многих вопросов в самом ГК РФ, повлекшее за собой принятие новых поправок уже в Кодекс, исправляющих недостатки реформы.

При таком состоянии корпоративного законодательства можно прогнозировать лишь дальнейший рост числа корпоративных споров даже по сравнению с «дореформенным» состоянием. При отсутствии стабильного и понятного корпоративного законодательства российская экономика не сможет стать привлекательной как для российских участников, так и для иностранных инвесторов. Поэтому реформа законодательства о юридических лицах должна продолжаться, она до сих пор остается необходимым условием долгосрочного социально-экономического развития^[15].

К сожалению, в ходе реформы не претерпела практически никаких изменений система правового регулирования юридических лиц, основы которой были заложены в ГК РФ еще в 1994 г.

Основным недостатком этой системы является не оправдавшая себя на практике двухуровневая (а иногда и трехуровневая^[16]) система корпоративного законодательства, включающая: 1) ГК РФ, содержащий общие положения о юридических лицах; 2) федеральные законы, развивающие эти положения применительно к отдельным организационно-правовым формам юридических лиц.

При этом согласно ГК РФ специальные законы любого уровня регулирования должны соответствовать ГК РФ (п. 2 ст. 3 ГК РФ).

Однако на практике требование о соответствии специальных законов ГК РФ в огромном количестве случаев игнорируется. Причина этого заключается не только в небрежности законодателя, но и в том, что никаких законных оснований для такого приоритета у ГК РФ в настоящее время не имеется. Все части кодекса (в том числе первая часть, содержащая общие положения о юридических лицах) были приняты в форме обычного федерального закона, который имеет точно такую же юридическую силу, как и другие федеральные законы, посвященные отдельным видам юридических лиц.

Данное обстоятельство было подтверждено Конституционным Судом РФ, который указал, что «ни один федеральный закон в силу статьи 76 Конституции Российской Федерации не обладает по отношению к другому федеральному закону большей юридической силой»^[17]. Что касается возможных противоречий между ГК РФ и специальными законами, то они «должны устраняться в процессе правоприменения, так как Конституцией Российской Федерации не определяется и не может определяться иерархия актов внутри одного их вида»^[18]. При этом «применению подлежат нормы закона, принятого по времени позднее, при условии, что в нем не установлено иное», а также «приоритетом над общими нормами обладают специальные нормы»^[19].

В итоге развитие корпоративного законодательства по «двухуровневой» модели, предполагающей развитие общих положений ГК РФ о юридических лицах в специальных законах, не привело к созданию стабильной системы корпоративного законодательства, отвечающей потребностям рыночной экономики.

Развитие законодательства о юридических лицах сопровождается бессистемным внесением поправок в специальные законы без учета общих положений ГК РФ, некритическим использованием, а порой смешением в корпоративном законодательстве институтов англо-американской и континентальной правовых систем, а также попытками принять новые специальные законы комплексного характера «третьего» уровня регулирования по отдельным вопросам (например, по вопросу о реорганизации юридических лиц), что привело и будет приводить к принятию противоречащих друг другу норм о сходных институтах в разных организационно-правовых формах. В результате многие законы фактически не раз полностью переписывались и продолжают редактироваться до сих пор, что приводит к негативным последствиям для всего экономического оборота.

В результате наблюдается полное отсутствие или недостаточность синхронизации принимаемых в ГК РФ поправок с иными законами, регулирующими отношения в юридических лицах. Кардинальные изменения в главу 4 ГК РФ о юридических лицах «прошли» без одновременного изменения специальных законов «Об акционерных обществах», «Об обществах с ограниченной ответственностью» и иных законодательных актов об юридических лицах, а соответствующие поправки в специальные законы принимаются до сих пор с существенным запозданием^[20]. В результате мы имеем корпоративное законодательство, не определенное по содержанию и с множеством «переходных» положений: в какой части какие акты действуют, не могут разобраться даже суды и прокуратура, не говоря уже о простых гражданах и предпринимателях, на поведение которых в первую очередь и призваны воздействовать вновь принимаемые законы.

Разработанные в разное время концепции развития корпоративного законодательства^[21], а также последние изменения в главу 4 ГК РФ при всех их достоинствах не устраняют главной причины кризиса корпоративного законодательства, а именно — развития его в отдельных законах, дополняющих ГК РФ. Несмотря на то, что сложившаяся система законодательства критикуется в указанных документах, в них в большей или меньшей степени предлагается снова устранять противоречия и восполнять пробелы как в ГК РФ, так и в отдельных федеральных законах, посвященных соответствующим видам юридических лиц^[22]. Однако при этом подходе невозможно и в дальнейшем избежать различных противоречий юридико- технического характера, а также влияния различных лоббистских группировок, которые, руководствуясь мимолетными интересами, могут в значительно более упрощенном порядке менять или принимать новые специальные законы, не трогая ГК РФ^[23]. При этом отсутствует понимание единой природы гражданско-правовых отношений в любых юридических лицах (корпорациях и организациях унитарного типа, коммерческих и некоммерческих) и их сложной структуры, что неизбежно повлечет за собой дублирование и противоречивое правовое регулирование одних и тех же по существу отношений различными федеральными законами.

Выявление особенностей корпоративных отношений как отношений, связанных с управлением юридическими лицами, построенных на методе частно-правовой субординации, требует проведения детального анализа и проработки всех правовых институтов, возникающих в связи с управлением юридическими лицами с тем, чтобы выделить непосредственно в ГК РФ многоступенчатую группу общих норм различной сферы действия (применяемых ко всем юридическим лицам или к отдельным их разновидностям, например к коммерческим и некоммерческим организациям, к корпорациям и юридическим лицам унитарного типа) и особенную часть, касающуюся отдельных организационно-правовых форм юридических лиц. Одновременно следует признать утратившими силу нормы или законы, регулирующие гражданско-правовой статус отдельных видов юридических лиц.

Представляется, что существующие в корпоративном праве проблемы могут быть решены только путем полной кодификации законодательства о юридических лицах, а именно:

1) унификации норм о юридических лицах;

2) включения унифицированного массива таких норм непосредственно в ГК РФ.^[24]

Необходимо исчерпывающим образом урегулировать в ГК РФ все вопросы корпоративного права, предусмотрев в нем большой раздел, а возможно — специальную часть, о юридических лицах. Только в этом случае можно будет выделить и сформулировать не противоречащие друг другу общие положения о юридических лицах, об отдельных институтах корпоративного права (об органах юридических лиц, об их компетенции и ответственности, о правовой природе корпоративных актов, о правах учредителей и участников юридических лиц, о конфликте интересов, о реорганизации, ликвидации, крупных сделках, сделках с заинтересованностью, корпоративном управлении, корпоративной ответственности и т.д.), а также специальные положения об отдельных видах юридических лиц.

Особо следует подчеркнуть, что требуется именно кодификация корпоративного законодательства, выделение в нем общих и специальных положений, а не механическая инкорпорация норм действующих законов в ГК РФ.

Опасения противников подобной кодификации, связанные с укрупнением ГК РФ, должны быть отвергнуты, поскольку отсутствие общих концептуальных положений корпоративного законодательства является значительно большей издержкой для участников гражданского оборота, нежели крупный по объему ГК РФ. В связи с этим стоит также учесть позитивный вектор, заданный частью четвертой ГК РФ об интеллектуальных правах, значительно укрупнившей корпус гражданского законодательства.

Следует также принимать во внимание положительный зарубежный опыт кодификации законодательства о юридических лицах. Например, в Нидерландах, во Франции и в Швейцарии нормы о хозяйственных обществах кодифицированы. В пользу кодификации положений о юридических лицах в российском законодательстве высказывается также ряд зарубежных специалистов^[25].

Исходя из этого, система корпоративного законодательства должна последовательно строиться по пандектному принципу, основанному на понимании единой управленческой природы, структуры и содержания корпоративных отношений в любых юридических лицах, который в настоящее время в недостаточной степени реализован в ГК РФ и специальных законах о юридических лицах.

В целях усиления пандектных начал в регулировании корпоративных отношений необходимо не только обозначить эти отношения как отношения, связанные с управлением любыми юридическими лицами (корпоративными и унитарными) и обеспечивающими их выступление в гражданском обороте, как составную часть предмета гражданско-правового регулирования, занимающую свое место рядом с вещными, обязательственными отношениями и отношениями в сфере «интеллектуальной собственности», но также определить их структуру, содержание и юридические признаки.

Как было отмечено выше, общий процесс реформирования законодательства о юридических лицах, а также его недостатки не могли не коснуться и норм об ответственности в корпоративных отношениях, которые также нуждаются в унификации для всех видов юридических лиц. Наглядным примером такой унификации является новая ст. 53.1 ГК РФ, одинаково регулирующая вопросы ответственности членов органов управления и фактически контролирующих лиц для всех организаций вне зависимости от их организационно-правовой формы, вида, типа и т.д. (коммерческих и некоммерческих, корпоративных и унитарных). Представляется, однако, что последние изменения ГК РФ решили далеко не все проблемы, связанные с необходимостью унификации ответственности в корпоративных отношениях для всех видов юридических лиц.

Следует поддержать наметившуюся в последнее время в судебноарбитражной практике и законотворчестве тенденцию унификации и единообразного применения норм о корпоративной ответственности ко всем юридическим лицам независимо от их организационно-правовой формы и вида. Одновременно наметилась тенденция расширения круга лиц, несущих корпоративную ответственность, и оснований привлечения к ней.

Данные тенденции должны быть последовательно доведены до конца путем полной кодификации норм о гражданско-правовой ответственности в отношениях, связанных с управлением юридическими лицами, непосредственно в ГК РФ. Нормы о корпоративной ответственности для всех видов юридических лиц должны быть систематизированы и перенесены из специальных законов непосредственно в ГК РФ.

Например, новая редакция ГК РФ по существу ввела общую норму об ответственности участника любой корпорации (как коммерческой, так и некоммерческой) в виде исключения участника из юридического лица (ч. 2 ст. 65.3 ГК РФ). По своей сути любое исключение участника из корпоративной организации представляет собой санкцию в виде лишения участника корпоративных прав против его воли. Такая санкция может рассматриваться лишь в порядке применения мер ответственности за допущенные участником самые серьезные нарушения своих корпоративных обязанностей. В связи с этим логичной и правильной была бы общая для всех корпораций норма ГК РФ, устанавливающая возможность исключения участника из корпорации лишь за наиболее существенные нарушения и только в судебном порядке. Однако такая норма в ГК есть лишь применительно к хозяйственным обществам и товариществам. Порядок исключения участников из любых других корпораций (как коммерческих, так и некоммерческих) допустимо определять в специальных законах или в решениях высшего органа корпорации, что делает возможным решениями органов корпорации или специальными законами устанавливать совершенно произвольный порядок исключения участников из корпоративных организаций, в том числе безотносительно к каким-либо правонарушениям с их стороны и во внесудебном порядке.

В результате принудительное исключение участников из юридических лиц, ставшее возможным для любых корпоративных организаций, в части оснований и порядка такого исключения в настоящее время продолжает регулироваться разрозненными нормами ГК РФ и специальных законов об отдельных видах юридических лиц и не отличается единообразием. Кроме того, если таких специальных законов нет или они оставляют решение соответствующих вопросов на усмотрение органов юридического лица, основания и порядок исключения из корпоративных организаций совершенно произвольно могут быть установлены решениями органов юридических лиц и их учредительным документом.

Нормы об ответственности управляющих и иных лиц за причиненные убытки должны быть более четко структурированы и унифицированы на основании того, что такая ответственность является разновидностью корпоративной ответственности, возникающей в связи с виновным нарушением управляющими и иными лицами своих корпоративных обязанностей, установленных законом и учредительными документами юридического лица. При этом должны быть обозначены и систематизированы корпоративные обязанности, установленные не только в интересах юридического лица, но и в интересах его участников, кредиторов и иных лиц, а убытки должны возмещаться соответственно не только юридическому лицу, но иным лицам (участникам, кредиторам и др.). Только имея четкие представления о круге корпоративных обязанностей членов органов юридического лица и иных лиц можно делать выводы о правомерности (неправомерности) их поведения и систематизировать нормы о юридической ответственности.

Также должны быть четко отграничены случаи ответственности управляющих перед акционерами, кредиторами и иными третьими лицами в рамках корпоративных отношений (корпоративной ответственности) от деликтной ответственности управляющих перед теми же лицами, не связанной с нарушением ими корпоративных обязанностей, а также от ответственности перед теми же лицами самого юридического лица.

В целом необходимо исходить из того, что ответственность в корпоративных отношениях (корпоративная ответственность) является особым видом гражданско-правовой ответственности, отличающейся от деликтной или договорной (ответственности за нарушение обязательств).

Расширяя основания корпоративной ответственности и круг привлекаемых к ней субъектов, следует формулировать как общие положения о разных видах такой ответственности, так и учитывать специфику корпоративных отношений и дифференцировать эти нормы по видам ответственности (ответственность управляющих и иных лиц перед юридическим лицом и его участниками за причинение убытков; субсидиарная ответственность юридического лица и иных лиц перед его кредиторами по обязательствам юридического лица; ответственность участников юридического лица перед юридическим лицом и другими участниками и т.д.).

1. Включая его создание, существование, реорганизацию и ликвидацию. ↑

2. СЗ РФ.2012. № 53 (Часть I), ст. 7627. ↑

3. См. об этом также: Яковлев В.Ф. Модернизация Гражданского кодекса Российской Федерации — развитие основных положений гражданского права // Кодификация российского частного права 2015 / под ред. П.В. Крашенинникова. М., 2015. С. 14-16. ↑

4. СЗ РФ. 2014. № 19. Ст. 2304. ↑

5. СЗ РФ. 2015. № 10. Ст. 1412. ↑

6. См. Федеральный закон от 08.03.2015 г. № 42-ФЗ «О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации» (в части уточнения порядка управления фондами); Федеральный закон от 23.05.2015 г. № 133-ФЗ «О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации и в Федеральный закон «О политических партиях» (выделение общественных движений, ранее являвшихся разновидностью общественных организаций, в самостоятельную организационно-правовую форму некоммерческих корпоративных организаций); Федеральный закон от 29.06.2015 г. № 210-ФЗ (из текста пункта 1 статьи 53 ГК РФ «Органы юридического лица» исключена прямая ссылка на норму о представительстве (пункт 1 статьи 182 ГК РФ); Федеральный закон от 13.07.2015 г. № 268-ФЗ «О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации и статью 24 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (адвокатские палаты и адвокатские образования (коллегии адвокатов, адвокатские бюро, юридические консультации), первоначально относившиеся к ассоциациям (союзам), выделены в самостоятельные организационно-правовые формы некоммерческих корпоративных организаций; Федеральный закон от 07.02.2017 г. № 12- ФЗ «О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации в части установления отдельной организационно-правовой формы для Федеральной нотариальной палаты и нотариальных палат субъектов Российской Федерации». ↑

7. См. например: Федеральный закон от 06.04.2015 г. № 80-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях» и отдельные законодательные акты Российской Федерации (законом введено правило, согласно которому положения ГК РФ применяются к религиозным организациям, если иное не установлено Федеральным законом от 26.09.1997 г. № 125-ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях» и другими законами); Федеральный закон от 03.07.2016 г. № 236-ФЗ «О публично-правовых компаниях в Российской Федерации и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» установил приоритет перед ГК РФ отдельных законов, регулирующих статус юридических лиц, создаваемых Российской Федерацией на основании специальных федеральных законов (п. 5 ст. 49 ГК РФ). ↑

8. См. Федеральный закон от 28.12.2016 г. № 497-ФЗ «О внесении изменения в статью 3 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации». ↑

9. См. Федеральный закон от 28.03.2017 г. № 39-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (которым внесены поправки как в ГК РФ, так и в Федеральный закон от 19.05.1995 г. № 81-ФЗ «О государственных пособиях гражданам, имеющим детей»). ↑

10. См. также: Гутников О.В. § 3 главы 1 «Проблемы совершенствования законодательства Российской Федерации о юридических лицах» // Юридические лица в российском гражданском праве: монография. В 3-х т. Т. 1. Общие положения о юридических лицах / Отв.ред. А.В. Габов, О.В. Гутников, С.А. Синицын. М., 2015. С. 119-162. ↑

11. См. Федеральный закон от 08.03.2015 г. № 42-ФЗ «О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации» // СЗ РФ. 2015. № 10. Ст. 1412. ↑

12. Согласно п. 3 ст. 307.1 ГК РФ (в редакции Федерального закона от 08.03.2015 г. № 42-ФЗ) общие положения об обязательствах применяются к требованиям, возникшим из корпоративных отношений, поскольку иное не установлено ГК РФ, иными законами или не вытекает из существа соответствующих отношений. ↑

13. См.: ст. 12 Федерального закона от 04.06.2018 г. № 133-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации и признании утратившей силу части 15 статьи 5 Федерального закона «О внесении изменений в Федеральный закон «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» и отдельные законодательные акты Российской Федерации» в связи с принятием Федерального закона «Об уполномоченном по правам потребителей финансовых услуг» // СЗ РФ. 2018. № 24. Ст. 3400. ↑

14. Данная ошибка, как отмечалось выше, в настоящее время законодателем исправлена. ↑

15. См. Концепцию долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 г., утв. распоряжением Правительства РФ от 17 ноября 2008 г. № 1662-р // СЗ РФ. 2008. № 47. Ст. 5489. ↑

16. Имеются в виду некоторые промежуточные между ГК РФ и специальными законами акты, например, Федеральный закон «О некоммерческих организациях». ↑

17. См. п. 3 мотивировочной части Определения Конституционного Суда РФ от 05.11.1999 г. № 182-О // СПС «Консультант Плюс». ↑

18. См. п. 3 мотивировочной части Определения Конституционного Суда РФ от 03.02.2000 г. № 22-О // СПС «Консультант Плюс». ↑

19. См. п. 2 мотивировочной части Определения Конституционного Суда РФ от 05.10.2000 г. № 199-О // СПС «Консультант Плюс». ↑

20. Так, Закон, устанавливающий порядок удостоверения нотариусами корпоративных актов (решений собраний), вступил в силу лишь с 1 января 2015 г. (Федеральный закон от 29.12.2014 г. № 457-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»): в Основы законодательства РФ о нотариате была введена глава XX.3 «Удостоверение решения органа управления юридического лица». Поправки в Закон об акционерных обществах, определяющие правила приобретения и прекращения статуса публичного общества, приняты только в июне 2015 г (Федеральный закон от 29.06.2015 г. № 210-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу отдельных положений законодательных актов Российской Федерации»). ↑

21. См.: Концепция развития корпоративного законодательства на период до 2008 г., разработанная Министерством экономического развития и торговли РФ в 2005 г. (одобрена Правительством РФ — раздел II Протокола от 18.05.2006 г. № 16) // Закон. 2006. № 9. С. 9-36; проект концепции развития законодательства о юридических лицах, разработанный Исследовательским центром частного права при Президенте РФ // Вестник гражданского права. 2009. № 2. С. 9-73. ↑

22. В проекте концепции развития законодательства о юридических лицах, разработанной Исследовательским центром частного права при Президенте РФ, идея полной кодификации всех норм о юридических лицах присутствует, однако ее реализацию авторы проекта относят на более отдаленную перспективу (см. подробнее: Вестник гражданского права. 2009. № 2. С. 39-40). ↑

23. Ярким примером того, к чему приводят такие «половинчатые» предложения, является недавнее принятие под предлогом «либерализации» отечественного корпоративного права не выдерживающих никакой критики законов о хозяйственных партнерствах и инвестиционных товариществах. ↑

24. См. также: Гутников О.В. Корпоративное право в Российской Федерации // Новое в гражданском законодательстве: баланс публичных и частных интересов: материалы для VII Ежегодных научных чтений памяти профессора С.Н. Братуся / отв. ред. Н.Г. Доронина. М., 2012. С. 77-92. ↑

25. См. например: Michel de Guillenchmidt Экономические споры в современной Российской Федерации и механизмы их разрешения // Закон. 2009. № 5. С. 177. ↑