В условиях тоталитарной системы значение конституционной ответственности было принижено. С переходом к свободному гражданскому обществу, плюрализму и демократии, правовому государству функционирование публичной власти, отношения граждан и государства все более осуществляются в рамках конституционных отношений и процедур, а их умышленное нарушение требует как восстановления конституционности, так и соответствующего справедливого наказания виновных субъектов конституционного права за конституционные правонарушения. Необходимость государственно-правового воздействия на нарушителей конституционных установлений все сильнее осознается в обществе. Эта проблема активно обсуждается в средствах массовой информации.

В современный период, когда конституция стала фактором реальной жизни, активным средством процесса формирования свободного гражданского общества, правового, социально ориентированного государства, проблема конституционных нарушений и конституционной ответственности привлекает всеобщее внимание в обновляющемся российском обществе. Следует отдать должное тем ученым, которые в советский период развития отечественной науки разрабатывали проблемы государственной (конституционной) ответственности (С.А. Авакьян, Н.А. Боброва, Ю.П. Еременко, Т.Д. Зражевская, О.Е. Кутафин, В.О. Лучин, Ф.М. Рудинский). Отрадно и то, что список исследователей данной проблемы пополнился новыми именами, в том числе появилась плеяда ученых, посвятивших свои исследования новым аспектам этой актуальной темы конституционного права (А.С. Агапов, А.Ю. Александров, И.Н. Барциц, А.А. Белкин, Н.А. Богданова, А.С. Бурмистров, В.А. Виноградов, Н.В. Витрук, П.В. Глаголев, Д.Ю. Завьялов, А.В. Зиновьев, В.А. Кислухин, Н.М. Колосова, А.А. Кондрашов, Е.В. Кошелев, М.А. Краснов, Г.Д. Садовникова, А.А. Сергеев, Д.А. Липинский, С.Н. Матросов, А.Г. Мартиросян, М.М. Мокеев, Ф.С. Скифский, Б.А. Страшун, В.М. Сырых, Д.Т. Шон, А.Е. Штурнев и др.)^[1]. К сожалению, для интенсивной законодательной деятельности по регулированию отношений конституционной ответственности все еще нет достаточных научных оснований. Теория конституционной ответственности отстает от интересов государственно-правовой практики. Потребность в эффективной охране и защите конституции ставит новые задачи перед юридической наукой в разработке проблем конституционной ответственности. Однако осмысление указанных проблем идет в рамках сложившихся ранее представлений, многие из которых нуждаются в коренном пересмотре, а некоторые из них нужно просто отвергнуть.

В наши дни практика государственно-правового строительства показывает, что проблема конституционной ответственности для современной России является злободневной. Общественность, ученые и журналисты ставят вопрос о формировании конституционной ответственности и конституционно-уставной ответственности органов публичной власти, высших должностных лиц Российской Федерации и ее субъектов (в том числе в федеративных отношениях) за нарушение Конституции РФ, федеральных законов, конституций и уставов, законов субъектов РФ, невыполнение решений судов, в том числе судебных органов конституционного (конституционно-уставного) контроля.

Эти вопросы безусловно назрели. Они могут быть решены законодателем при условии соблюдения им действующих основ конституционного строя в Российской Федерации, а также правовых позиций Конституционного Суда РФ.

В современный период отношения, связанные с конституционной ответственностью, постепенно становятся предметом более полного правового регулирования. По существу, сейчас идет активный процесс формирования института конституционной ответственности в российской правовой системе. Этому активно способствуют решения и правовые позиции Конституционного Суда РФ, конституционных и уставных судов субъектов РФ.

Конституционная ответственность есть самостоятельный вид юридической ответственности. Конституционной (конституционно-уставной) ответственностью можно считать лишь ту, которая предусмотрена Конституцией РФ, конституциями (уставами) субъектов РФ в интерпретации судебных органов конституционного контроля на федеральном и региональном уровнях в контексте действия общепризнанных принципов и норм международного права.

Конституционная (конституционно-уставная) ответственность в таком понимании является отраслевой, имеет особую природу и характер.

В литературе наряду с конституционной ответственностью широкое хождение имеет термин «конституционно-правовая ответственность». Как правило, понятия конституционной и конституционно-правовой ответственности рассматриваются как тождественные (В.А. Виноградов, О.Е. Кутафин и многие другие). Есть и сторонники различия указанных понятий, считающие, что понятие конституционно-правовой ответственности по содержанию шире понятия конституционной ответственности^[2]. С.А. Авакьян полагает, что применение конституционно-правовой ответственности связано с обеспечением действия конституционного права в целом, а не только конституции^[3]. Таких же позиций придерживается и И.А. Конюхова^[4].

По нашему мнению, различие понятий конституционной и конституционно-правовой ответственности связано с определением предмета конституционного права как отрасли права. При традиционном, широком определении предмета конституционного права наиболее приемлемым является употребление понятия конституционно-правовой ответственности, как это делают С.А. Авакьян, В.А. Виноградов, И.А. Конюхова, О.Е. Кутафин и многие другие. Если же содержание предмета конституционного права определяется более узко, увязывается в основном с содержанием Конституции РФ, конституций и уставов субъектов РФ как учредительных актов и тех источников конституционного права, которые по юридической силе приравниваются к их юридической силе, то оправданно признание конституционной и конституционно-уставной ответственности.

Основная (главная, определяющая) цель конституционной (конституционно-правовой) ответственности состоит в поддержании конституционности как особого режима в правовой жизни общества и государства. Достижение указанной цели осуществляется путем решения задач охраны и защиты основ конституционного строя, фундаментальных ценностей, закреплено в Конституции РФ: ее преамбуле, гл. 1 «Основы конституционного строя», гл. 2 «Права и свободы человека и гражданина», последних главах.

Ведущей функцией конституционной (конституционно-правовой) ответственности является восстановительная функция, направленная на утверждение верховенства и высшей юридической силы, обеспечение прямого действия Конституции РФ на всей территории государства. Восстановительная функция конституционной (конституционно-правовой) ответственности реализуется путем осуществления полномочий Конституционного Суда РФ по абстрактному и конкретному нормоконтролю, по разрешению споров о компетенции, проверке конституционности инициативы проведения всероссийского референдума по поставленному вопросу (поставленным вопросам) (ст. 125 Конституции РФ, ст. 6 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации»). Так, признавая положение закона не соответствующим Основному Закону РФ, Конституционный Суд РФ тем самым восстанавливает конституционность в обществе и государстве, исправляет ошибку законодателя (ни о каком наказании участников законодательного процесса речь здесь не идет).

Карательная функция конституционной (конституционно-правовой) ответственности реализуется при совершении конституционного (конституционно-правового) деликта и выражается в несении обременения, ограничении прав, прекращении полномочий, лишении определенного статуса участника публичных отношений (отстранение Президента РФ и других высших должностных лиц от должности, роспуск представительного (законодательного) органа государственной власти субъекта РФ и т.п.).

В качестве сопутствующих функций конституционной (конституционно-правовой) ответственности служат превентивная и воспитательная функции. Нормы конституции, других источников (форм) конституционного права, регулируя отношения ответственности, тем самым профилактируют возможность их нарушения, ориентируют на их полное и эффективное соблюдение всеми субъектами права в соответствии с требованиями ч. 2 ст. 15 Конституции РФ: «Органы государственной власти, органы местного самоуправления, должностные лица, граждане и их объединения обязаны соблюдать Конституцию Российской Федерации и законы».

Многие авторы в качестве отличительной черты конституционной ответственности отмечают ее ярко выраженный политический характер либо прямо ее квалифицируют как политическую ответственность. Можно согласиться с утверждением, что в основе конституционной ответственности лежит политическая ответственность, но ею конституционная ответственность не является. Соблюдая и реализуя конституционные установления, в том числе применяя меры конституционной ответственности, компетентные органы и должностные лица претворяют в жизнь ту политику, которая воплощена в Конституции РФ.

В содержании конституционной ответственности превалирует позитивный (положительный) аспект, т.е. ответственность в правомерном поведении, направленном на осуществление положений Конституции РФ (см. § 2 гл. 1 настоящей книги).

Конституционная ответственность: понятие, содержание, функции, виды. Природа и характер содержания конституционной ответственности определяют специфику ее целей, задач и функций. Целями конституционной ответственности является обеспечение верховенства и высшей юридической силы, прямого действия конституции на всей территории государства, охраны и защиты действия конституции. Задачами конституционной ответственности служат охрана и защита основ конституционного строя, конституционных ценностей, закрепленных в конституции.

В юридической литературе имеются определения конституционной (конституционно-правовой) ответственности, в которых раскрываются разнообразные аспекты ее содержания, основные признаки. Чаще всего конституционная ответственность рассматривается как обязанность отвечать за нарушение конституционных установлений, обеспечиваемая в ее реализации государственным принуждением уполномоченным органом в установленной законом процедуре. Реализация указанной обязанности выражается в претерпевании правонарушителем неблагоприятных последствий^[5]. В первом приближении следует согласиться с подобным пониманием конституционной ответственности.

Однако содержание конституционной ответственности более конкретно. Оно может иметь два самостоятельных направления своего действия. Первое направление — это восстановление конституционности и конституционного порядка, непосредственная защита нарушенных основных прав, свобод и законных интересов субъектов конституционных правоотношений путем их восстановления либо надлежащей компенсации в случае невозможности восстановления прежнего правового состояния.

Второе направление — это справедливое возмездие (кара, наказание) для нарушителей конституционных установлений.

Указанные направления содержания конституционной ответственности самостоятельны, самодостаточны, поэтому естественно различие двух видов (форм) конституционной ответственности — восстановительно-компенсационной (защитной) и карательно-штрафной (репрессивной, наказательной).

Восстановительно-компенсационная конституционная ответственность направлена на восстановление нарушенного состояния конституционности и конституционного порядка, в случае невозможности такого восстановления — на предоставление надлежащей компенсации потерпевшим и включает применение компетентными органами и должностными лицами соответствующих мер защиты. Поэтому данный вид конституционной ответственности можно назвать защитной. Справедливо замечание В.А. Виноградова о недопустимости использования мер защиты в качестве своего рода альтернативы юридической ответственности^[6], поскольку, по нашему мнению, использование мер защиты как раз и направлено на то, чтобы наступила восстановительно-компенсационная ответственность, которая реализует свою основную функцию — восстановительно-компенсационную.

Карательно-штрафная конституционная ответственность направлена на справедливое возмездие (кару), выражающееся в претерпевании виновным в конституционном нарушении определенных лишений, и включает применение компетентными органами и должностными лицами мер наказания (санкций).

В отечественной юридической науке не проводится либо не всегда четко учитывается различие восстановительной и карательной конституционной ответственности^[7], что приводит к непродуктивным дискуссиям, например по вопросам оснований, мер и последствий наступления ретроспективной конституционной ответственности.

Всегда ли основанием конституционной ответственности является виновное конституционное нарушение, являются ли мерами конституционной ответственности выражение политического недоверия правительству, досрочный роспуск парламента, отзыв малоактивного депутата, отмена неконституционного правового нормативного акта и т.д. — вот тот небольшой перечень вопросов, который решается в литературе неоднозначно и вряд ли может быть конструктивно решен без учета различия восстановительной и карательной конституционной ответственности.

В основном авторы, анализирующие проблемы конституционной ответственности, имеют в виду ответственность карательно-штрафного характера. Однако выводы, правильные относительно этого вида конституционной ответственности, не могут быть в полной мере применимы к конституционной ответственности восстановительно-компенсационного (защитного) характера.

Функции конституционной ответственности определяются ее содержанием, назначением в системе охраны и защиты конституции, характером реакции на конституционные нарушения.

Основными функциями конституционной ответственности являются восстановительно-компенсационная и карательно-штрафная. Дополнительными функциями служат предупредительная, воспитательная и стимулирующая.

Конституционные установления о конституционной ответственности играют профилактическую роль, имеют большое воспитательное воздействие, а непосредственное применение мер конституционной ответственности стимулирует законотворческую, судебную и иную правоприменительную практику в направлении повышения ее правового качества, строгого соблюдения конституционных положений.

Так, признание Конституционным Судом РФ отдельного положения закона не соответствующим Конституции РФ означает устранение ошибки законодателя, восстановление конституционности и одновременно стимулирует законодателя заново отрегулировать общественные отношения с учетом требований Конституции РФ и правовых позиций Конституционного Суда РФ, а также имеет воспитательно-профилактическое воздействие на всех участников законодательного процесса. Освобождение от должности высшего должностного лица по компрометирующим мотивам стимулирует позитивное поведение всех других должностных лиц, равно как оказывает на них воспитательно-профилактирующее воздействие.

Конституционные нарушения как основания конституционной ответственности: понятие, состав, виды. Вопросы конституционных нарушений не получили должной разработки в юридической науке, хотя попытки в этом направлении имеются в научной литературе (В.А. Виноградов, Д.А. Липинский, В.О. Лучин и др.). Основанием конституционной ответственности является конституционное нарушение, т.е. невыполнение в различных формах установлений, содержащихся в конституции и приравненных к ней по юридической силе иных источниках конституционного права. Как известно, основной закон государства реализуется через сознательную деятельность тех субъектов общественных отношений, к которым его установления обращены. По различным причинам субъекты конституционных отношений могут нарушить требования тех или иных конституционных установлений как умышленно, так и в силу правоприменительной ошибки, в результате, к примеру, неправильного их понимания (интерпретации).

Конституционное нарушение является по своему характеру общественно опасным поведением (действием или бездействием), наносящим ущерб (вред) основополагающим устоям конституционного строя, в том числе нашедшим конкретное закрепление в конституционных установлениях. Конституционное нарушение является основанием возникновения и наступления конституционной ответственности.

В.А. Виноградов предлагает выделить три основания конституционной ответственности: 1) нормативное; 2) фактическое; 3) процессуальное^[8]. Под нормативным основанием понимается соответствующее конституционное и законодательное закрепление тех фактических неправомерных действий, при совершении которых и возможно наступление конституционной ответственности.

Особенностью нормативно-правовой характеристики (описания) конституционных нарушений (деликтов) является то, что они, как правило, не формулируются в виде конкретных составов (как это имеет место относительно административных правонарушений и уголовных преступлений), а конструируются, выводятся из конституционных положений, имеющих высокую степень обобщения и абстракции.

Фактическим основанием возникновения конституционной ответственности служит само конституционное нарушение, допущенное субъектом конституционного правоотношения.

Процессуальным основанием наступления конституционной ответственности, по мнению В.А. Виноградова, является решение компетентного органа об установлении факта конституционного нарушения и определение соответствующей меры конституционной ответственности.

Наличие всех трех оснований служит гарантией реального наступления конституционной (конституционно-правовой) ответственности.

Вопреки мнению В.А. Виноградова полагаем, что конституционная ответственность возникает с момента совершения конституционного нарушения независимо от того, известно это нарушение или нет компетентным органам и должностным лицам. С момента обнаружения конституционного нарушения начинается процесс его познания и оценки с позиций установлений конституции. Конституционная ответственность как объективное явление проходит ряд стадий — от «вещи в себе» до определения компетентным органом меры конституционной ответственности за совершение конституционного правонарушения. Установление признаков и состава конституционного нарушения — это сложный творческий познавательно-оценочный процесс, проходящий в установленной конституцией и законом процессуальной форме (порядке, процедуре). Указанный процесс включает как установление конституционного нарушения, так и определение меры конституционной ответственности правонарушителя в юрисдикционном акте.

Таким образом, конституционная ответственность, как и любой другой вид юридической ответственности, в своей динамике имеет ряд стадий: возникновения, конкретизации (вынесение юрисдикционного акта) и исполнения. Указанные стадии конституционной ответственности опосредуются познавательно-оценочной деятельностью компетентных органов и должностных лиц, протекающей в определенной законом процессуальной (юрисдикционной) форме.

Разработанное общей теорией права и государства понятие состава правонарушения как логико-нормативной конструкции (модели) любого правонарушения вполне применимо к конституционному нарушению. Состав конституционного нарушения имеет как общие черты состава любого другого отраслевого правонарушения, так и специфические особенности.

Элементами состава конституционного нарушения являются субъект, объективная сторона, субъективная сторона, объект.

Субъекты конституционных нарушений и, следовательно, конституционной ответственности должны обладать правовым качеством конституционной деликтоспособности, т.е. способностью к сознательному совершению конституционного нарушения, и нести лишения, определяемые мерами конституционной ответственности. Конституционная деликтоспособность Российской Федерации, субъектов РФ, органов публичной власти, объединений граждан определяется наличием статуса и компетенции перечисленных выше субъектов конституционно-правовых отношений.

Субъектами конституционных нарушений и конституционной ответственности являются: Российская Федерация; субъекты РФ; государственные и муниципальные органы публичной власти; депутаты; судьи; должностные лица органов публичной власти: политические партии и иные объединения граждан; юридические лица и др.

Дискуссионным является вопрос о том, являются ли субъектами конституционных нарушений и конституционной ответственности такие участники конституционно-правовых отношений, как социальные и национальные общности (народ, нации, национальные меньшинства, малочисленные коренные народы), государство в целом, физические лица (граждане, иностранные граждане и лица без гражданства).

По нашему мнению, есть серьезные основания в числе вышеперечисленных участников конституционно-правовых отношений рассматривать государство в качестве субъекта конституционных нарушений и конституционной ответственности, если иметь в виду восстановительно-компенсационную конституционную ответственность^[9]. Так, Конституционный Суд РФ однозначно отмечает, что при техногенных катастрофах государство выступает ответственным перед потерпевшими и возмещает понесенный ими ущерб на основе специальных законов, т.е. реализует восстановительно-компенсационную конституционную ответственность. В ст. 53 Конституции РФ сказано: каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц. Вопреки мнению С.А. Авакьяна, не Конституционный Суд РФ, а Конституция РФ, принятая народом на референдуме, возлагает ответственность на государство.

Народ, нации, национальные меньшинства, физические лица, являясь участниками конституционных отношений, несут позитивную (положительную) конституционную ответственность.

Физические лица (граждане, иностранные граждане, лица без гражданства), допуская нарушения конституционных прав и свобод иных лиц, тем самым нарушают не конституционность, а конституционный порядок и несут восстановительно-компенсационную ответственность по правилам частного (гражданского) права и карательно-штрафную ответственность в виде мер дисциплинарной, административной и уголовной ответственности.

Объективная сторона конституционных нарушений характеризует, во-первых, само деяние как действие или бездействие, нарушающее требования тех или иных конституционных установлений, т.е. должно быть противоправным, во-вторых, тот вред (ущерб), который нанесен в результате противоправного деяния, и, в-третьих, причинную связь между противоправным деянием и наступившим вредом.

Анализ конституционных и законодательных установлений, проведенный В.А. Виноградовым^[10], позволил ему выявить следующие варианты объективной стороны конституционных нарушений:

1) нарушение конституции, посягательство на конституционный строй;

2) нарушение закона и иных конституционно-правовых актов, невыполнение судебных решений;

3) нарушение (несоблюдение) прав и свобод человека и гражданина;

4) нарушение (отклонение, принесение с оговоркой) присяги;

5) невыполнение (ненадлежащее исполнение) конституционных обязанностей;

6) злоупотребление правами (полномочиями);

7) утрата доверия;

8) совершение действий, противоречащих общественным (общегосударственным) интересам;

9) нарушение требований о несовместимости;

10) недостойное (неэтичное) поведение;

11) государственная измена или другое деяние (преступление, проступок), с которым связана утрата доверия к субъекту конституционно-правовых полномочий.

При этом следует обратить внимание на соотношение политической, моральной и конституционной ответственности (в литературе по данному вопросу мнения авторов существенно расходятся). Не вдаваясь в дискуссию, следует согласиться, что конституционная ответственность, имея политическое и моральное содержание, является самостоятельной, «самодостаточной», если она «приобретает конституционные формы»^[11].

Основанием конституционной ответственности высших должностных лиц государства, депутатов, судей могут быть их аморальные поступки, недостойное поведение, порочащее честь и достоинство, умаляющее престиж власти, которую они представляют, только при условии указания на это в самой конституции или в ином источнике конституционного права, не противоречащем конституции.

Так, ст. 23 Федерального закона от 19 мая 1995 г. N 82-ФЗ «Об общественных объединениях» предусматривает, что в государственной регистрации общественного объединения может быть отказано, если название общественного объединения оскорбляет нравственность.

В ряде случаев объективная сторона конституционного нарушения включает указание на квалифицирующие признаки противоправного поведения и нанесение вреда, способы и характер совершения общественно опасного противоправного деяния (повторность, неоднократность, систематичность, грубость, применение насилия или угроза применения насилия), другие обстоятельства.

Согласно ст. 19 Федерального закона от 6 октября 1999 г. N 184-ФЗ «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» одним из оснований для выражения недоверия высшему должностному лицу субъекта РФ является грубое нарушение Конституции РФ, федеральных законов, конституции (устава), если это повлекло массовое нарушение прав и свобод граждан.

В ст. 44 Федерального закона «Об общественных объединениях» установлено, что систематическое осуществление общественным объединением деятельности, противоречащей его уставным целям, является основанием ликвидации общественного объединения или запрета его деятельности. В ст. 41 Федерального закона от 11 июля 2001 г. N 95-ФЗ «О политических партиях» предусмотрено, что в случае неоднократного непредставления политической партией в установленный срок в федеральный уполномоченный орган обновленных сведений, необходимых для внесения изменений в единый государственный реестр юридических лиц, она может быть ликвидирована по решению Верховного Суда РФ.

Причинная связь между общественно опасным противоправным деянием и наступившим вредом является обязательным элементом объективной стороны конституционного нарушения. Наличие причинной связи при анализе объективной стороны многих конституционных нарушений очевидно, но не всегда. Так, Верховный Суд РФ, разрешая споры, связанные с применением избирательного закона, не раз отмечал, что сам установленный факт нарушений избирательного законодательства не служит основанием для отмены результатов выборов, ответственность наступает только при установлении причинно-следственной связи, если такие нарушения повлияли на результаты волеизъявления избирателей, о чем суду должны быть представлены безусловные доказательства^[12].

Субъективная сторона конституционных нарушений выражает волевое отношение правонарушителя к совершаемому противоправному деянию и его вредоносному результату, т.е. его вину в форме умысла или неосторожности, а также мотивы и цели совершаемого правонарушения.

Согласно позиции Конституционного Суда РФ наличие вины есть общий и общепризнанный принцип юридической ответственности во всех отраслях права, и всякое исключение из него должно быть выражено прямо и недвусмысленно, т.е. закреплено непосредственно^[13]. Указанный принцип распространяется и на конституционную ответственность.

Конституция РФ и конституционное право в целом допускают конституционную ответственность при наличии объективно противоправного деяния без установления вины субъекта, совершившего это деяние. В случаях применения мер восстановительно-компенсационной (защитной) конституционной ответственности вина субъекта конституционного нарушения, как правило, не устанавливается. Так, Конституционный Суд РФ, вынося решения о неконституционности закона, не выясняет при этом, была ли вина участников законодательного процесса, а исходит из презумпции их добросовестного поведения. В данном случае принятие неконституционного положения закона рассматривается как законодательная ошибка.

В законотворчестве и правоприменении не исключается возможность ошибок в соблюдении конституционных установлений. Причины для этого разные. Однако в научной литературе вопрос о природе допускаемых конституционных нарушений в качестве ошибок, как правило, не рассматривался, хотя требует к себе пристального внимания. Это имеет большое значение для определения соответствующих юридических последствий, в том числе мер конституционной ответственности.

В случаях применения карательно-штрафной конституционной ответственности органов публичной власти, политических партий, объединений граждан установление их вины обязательно.

Однако понятие вины, применимое к отдельной личности, вряд ли применимо к коллективным органам и объединениям — органам публичной власти, юридическим лицам, политическим партиям, объединениям граждан и др. В этих случаях, как правило, действует формула римского права: si omnia guae opartuit, observavit, caret culpa (нет вины, если соблюдено все, что требовалось). Вина коллективного органа или объединения, следовательно, заключается в неприменении им всех зависящих от него мер, в том числе в неиспользовании предоставленных ему прав (полномочий), для соблюдения конституционных установлений. Однако коллективный орган или объединение не лишается возможности доказывать отсутствие своей вины, т.е. что им были предприняты все зависящие от него меры либо существовали объективные обстоятельства, не позволившие ему соблюсти конституционные установления. Иными словами, бремя доказывания лежит на самом коллективном органе или объединении. Такой подход соответствует правовой позиции Конституционного Суда РФ, согласно которой законодатель вправе устанавливать презумпцию вины правонарушителя при сохранении его права, возможности доказывать свою невиновность, учитывая особенности отношений и их субъектов, принцип неотвратимости ответственности, интересы защиты прав конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и свобод других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства^[14].

На таких же позициях стоят высшие судебные инстанции Российской Федерации. Так, Верховный Суд РФ признал ссылки Белгородской окружной избирательной комиссии по выборам депутата Государственной Думы на отсутствие ее вины несостоятельными, поскольку доказательств того, что нарушение пассивного избирательного права имело место не по ее вине, окружная комиссия суду не представила^[15].

В ряде случаев сам характер конституционных нарушений свидетельствует об умышленной вине субъекта, его совершившего. В соответствии со ст. 9 Федерального закона от 25 июля 2002 г. N 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» общественные или религиозные объединения либо иные организации в случае осуществления ими экстремистской деятельности, повлекшей нарушение прав и свобод человека и гражданина, причинение вреда личности, здоровью граждан, окружающей среде, общественному порядку, общественной безопасности, могут быть ликвидированы (их деятельность может быть запрещена) по решению суда. Очевидно, что экстремистская деятельность возможна лишь при наличии вины в форме умысла.

Объектом конституционного нарушения в конечном счете являются конституционность и конституционный порядок. Объектами конкретных конституционных нарушений служат те общественные отношения, которые опосредуются конкретными конституционными установлениями (основы конституционного строя, основные права и свободы человека и гражданина, демократия, федерализм, местное самоуправление и др.).

Меры конституционной ответственности. Конституционная ответственность выражается в конкретных мерах, применяемых к правонарушителям, которые в литературе часто называются конституционными санкциями. В.А. Виноградов использует конституционно-правовые санкции и меры конституционно-правовой ответственности как тождественные понятия. В литературе обычно под санкциями подразумевают меры государственного принуждения лишь карательно-штрафного характера.

Мера конституционной ответственности есть мера государственного принуждения, применяемая к правонарушителю, следовательно, в принудительном порядке. В самом общем виде меры конституционной ответственности представляют собой «правовые лишения, обременения, правовой урон». Меры конституционной ответственности в зависимости от тех основных функций, которые они осуществляют, следует классифицировать на меры восстановительно-компенсационного и карательно-штрафного характера.

В отечественной науке предложены различные перечни мер конституционной ответственности^[16]. На основе анализа этих мер (конституционно-правовых санкций), содержащихся в конституциях и законах многих стран, В.А. Виноградов классифицировал их как по содержанию^[17], так и по субъектам конституционных нарушений^[18].

Исходя из особенностей содержания конституционно-правовых санкций, В.А. Виноградов выделил следующие их группы (комплексы):

1) лишение общего или специального конституционно-правового статуса, досрочное прекращение (лишение) полномочий (роспуск представительных органов всех уровней, роспуск, запрещение деятельности, ликвидация объединений граждан, расформирование коллективного органа, отстранение от должности, лишение мандата высших должностных лиц государства, депутатов, судей, отзыв депутата, выборного должностного лица, лишение гражданства, лишение государственных наград и почетных званий, лишение статуса кандидата в депутаты, избирателя, вынужденного переселенца, беженца);

2) ограничение, лишение субъективного конституционного права (ограничение права избирать и быть избранным, занимать определенные должности, лишение права на въезд в страну и др.);

3) отказ в признании (непризнание) мандата депутата, отказ в утверждении (неутверждение) правового акта (отказ в подписании нормативного акта в случае его конституционности (незаконности), отказ в предоставлении гражданства, в регистрации объединения, отказ в назначении референдума, отказ в выдаче разрешения на временное проживание, в выдаче вида на жительство иностранному гражданину, ряд отказов при реализации избирательного закона);

4) возложение дополнительной конституционной обязанности (обязанность в течение определенного срока внести соответствующие изменения в правовые нормативные акты в соответствии с правовыми позициями органа конституционного правосудия);

5) переход конституционного полномочия от одного органа (должностного лица) к другому;

6) оценка поведения, имеющая конституционно-правовое значение (выражение недоверия (порицание) органу (должностному лицу), признание деятельности органа (должностного лица) неудовлетворительной, признание правовых актов неконституционными, незаконными, заявление возражения, представление о пресечении недолжного поведения, предупреждение);

7) отмена (признание недействительным) юридически значимого результата (отмена результатов выборов, референдума), отмена (приостановление) правовых актов;

8) принуждение к исполнению конституционных обязанностей (федеральное вмешательство (интервенция), приостановление собственного управления, введение президентского правления, приостановление деятельности политической партии, объединения граждан, выдворение, высылка, депортация, право на сопротивление);

9) конституционно-правовые санкции предупредительного характера (временное отстранение от участия в работе парламента, лишение слова);

10) конституционно-правовые санкции, имеющие финансовый (имущественный) характер (невозвращение избирательного залога, изъятие имущества, штрафы).

Приведенный перечень мер конституционной ответственности имеет большую познавательную ценность. Однако включение В.А. Виноградовым тех или иных мер в качестве мер конституционной ответственности вызывает серьезное сомнение, так как они скорее являются мерами предупреждения, превенции либо мерами пресечения конституционных нарушений (представление о пресечении недостойного поведения, предупреждение, порицание органу или должностному лицу; либо ряд мер по существу представляет собой правоприменительные акты в процессе реализации конституционных прав и свобод физических лиц (отказы в соответствии с требованиями закона в предоставлении гражданства, выдаче разрешения на временное проживание, выдаче вида на жительство иностранному гражданину, ряд отказов при реализации избирательного закона, отказ в назначении референдума)).

Перечень мер конституционной ответственности зависит от определения предмета конституционного права. Вполне возможно, что многие из приведенных В.А. Виноградовым по своей природе являются скорее мерами иных видов публично-правовой ответственности (государственно-правовой, муниципальной и др.).

Следует учитывать то обстоятельство, что некоторые меры конституционной ответственности, имея одно название, выступают в качестве как мер восстановительно-компенсационной конституционной ответственности, так и мер карательно-штрафной конституционной ответственности (отстранение от должности, отзыв депутата и др.). В то же время есть меры конституционной ответственности только восстановительно-компенсационного характера (возмещение нанесенного ущерба конституционным нарушением), которое недостаточно учтено в перечне В.А. Виноградова, либо только карательно-штрафного характера (отстранение от должности главы государства).

Согласно Конституции РФ к мерам восстановительно-компенсационной конституционной ответственности следует отнести: лишение юридической силы законов и иных нормативных актов, недопустимость введения в действие международных договоров РФ, признанных Конституционным Судом РФ не соответствующими Конституции РФ (ч. 6 ст. 125); приостановление действия и отмена актов (ч. 2 ст. 85, ч. 3 ст. 115); запрещение применения нормативных правовых актов, если они не опубликованы официально для всеобщего сведения (ч. 3 ст. 15); отставка Правительства РФ в случаях выражения ему недоверия либо отказа в доверии Государственной Думой (ч. ч. 3 и 4 ст. 117, п. «в» ст. 83); освобождение от занимаемой должности (п. п. «д», «к» — «м» ст. 83); компенсация государством причиненного ущерба потерпевшим от преступлений и злоупотреблений властью (ст. 52); возмещение государством каждому вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц (ст. 53).

Такого же рода меры восстановительно-компенсационного характера содержатся в конституциях и уставах субъектов РФ.

Деятельность Конституционного Суда РФ, конституционных (уставных) судов субъектов РФ прежде всего направлена на восстановление конституционности (уставности) и конституционного (уставного) порядка, на применение мер конституционной (конституционно-уставной) восстановительно-компенсационной ответственности.

Конституционный Суд РФ, исходя из конституционных положений, сформулировал принцип возмещения нанесенного ущерба в наиболее полном объеме как общий принцип ответственности, характерный не только для гражданского и трудового, но и для конституционного права.

Действие принципа полного возмещения ущерба не может быть ограничено по кругу субъектов, которым нанесен ущерб, т.е. недопустима какая-либо дискриминация. В этом случае указанный принцип действует в единстве с принципом равенства всех перед законом и судом^[19].

В Постановлениях Конституционного Суда РФ от 11 марта 1996 г.^[20] и от 1 декабря 1997 г.^[21] определена конституционная ответственность государства в виде возмещения ущерба, причиненного гражданам в результате воздействия радиации, всеобщим методом на основе издания специального закона, устанавливающего комплекс компенсационных выплат и льгот при реализации прав на пенсию, жилье, охрану здоровья, благоприятную окружающую среду для всех лиц, находящихся на загрязненных радиацией территориях (дифференцированных по зонам), конкретные способы возмещения вреда в виде денежных и иных компенсаций, других доплат к социальным выплатам, льгот и преимуществ, в совокупности призванных (с учетом наличия у государства материальных средств) наиболее полно возместить ущерб (не исчисляемый в каждом конкретном случае), нанесенный здоровью, имуществу граждан. Возмещение ущерба в данном случае осуществляется, как отмечается в Постановлении Конституционного Суда РФ, на основании принципа максимально возможного использования государством имеющихся средств для обеспечения достаточности такого возмещения.

В результате воздействия радиации, как указал Конституционный Суд РФ, были существенно нарушены не только право на благоприятную окружающую среду (ст. 42 Конституции РФ), но и, как следствие этого, другие конституционные права и интересы граждан, связанные с охраной жизни, здоровья, жилища, имущества, а также право на свободное передвижение и выбор места пребывания и жительства, которые ущемлены столь значительно, что причиненный вред оказался реально невосполнимым. Это порождает особый характер отношений между гражданином и государством, заключающийся в том, что государство принимает на себя обязанность возмещения вреда, который, исходя из его масштабов и числа пострадавших, не может быть возмещен в порядке, установленном гражданским, административным, уголовным и другим отраслевым законодательством. Данная конституционная обязанность государства корреспондирует праву граждан на возмещение государством вреда независимо от возложения ответственности на конкретные органы государственной власти или должностных лиц.

Конституционный Суд РФ, исходя из принципа стабильности конституционных отношений между гражданами и государством, пришел к выводу, что признанный государством объем возмещения вреда не должен быть меньшим по своему уровню, чем в сфере других правоотношений, складывающихся на основе норм отраслевого законодательства, как не допускается во всяком случае снижение установленного объема и размера возмещаемого вреда в гражданско-правовом порядке.

Мерами карательно-штрафной конституционной ответственности по действующей Конституции РФ, а также согласно конституциям и уставам субъектов РФ являются:

1) отрешение от должности Президента РФ по основаниям и в порядке, которые предусмотрены ст. 93 Конституции РФ;

2) освобождение от занимаемой должности по компрометирующим основаниям (п. п. «д», «к» — «м» ст. 83 Конституции РФ);

3) отрешение от должности глав администраций субъектов РФ за систематическое грубое нарушение Конституции РФ, конституции (устава) субъекта РФ, законов Российской Федерации и законов ее субъектов, за невыполнение решений Конституционного Суда РФ, конституционных (уставных) судов субъектов РФ;

4) досрочное прекращение полномочий органов местного самоуправления и их должностных лиц за конституционные (уставные) правонарушения;

5) роспуск (запрет) политической партии, общественного движения, объединения граждан, цели и действия которых направлены на насильственное изменение основ конституционного строя, на разжигание социальной, расовой, национальной и религиозной розни и т.д. Рассмотрим порядок применения мер конституционной ответственности карательного характера в соответствии с установлениями Конституции РФ, конституций (уставов) субъектов РФ, действующих федеральных законов и законов субъектов РФ.

Отрешение от должности Президента РФ. Порядок отстранения от должности Президента РФ предусмотрен ст. 93 Конституции РФ. В процедуре отрешения от должности Президента РФ участвуют две ветви государственной власти — законодательная и судебная, четыре властные структуры, каждая из которых имеет свои полномочия, реализуемые опять-таки в определенной процедуре, предусмотренной, к примеру, Федеральным конституционным законом «О Конституционном Суде Российской Федерации» и регламентами Государственной Думы и Совета Федерации Федерального Собрания РФ. В целом порядок отрешения от должности является весьма сложным и практически нереализуемым. К тому же он содержит ряд скрытых коллизий, в том числе процедурного порядка, требующих дополнительного законодательного регулирования. Например, Конституция РФ и закон не определяют процедуру рассмотрения в Верховном Суде РФ вопроса о наличии признаков преступления в поведении Президента РФ.

Отрешение и отстранение от должности глав исполнительной власти субъектов РФ. Как известно, конституции и уставы субъектов РФ предусматривают досрочное прекращение полномочий главы исполнительной власти в качестве меры конституционно-уставной ответственности в случаях вступления в законную силу обвинительного приговора в отношении губернатора (п. 2 ст. 39 Устава Тюменской области) либо вступления в законную силу приговора суда, предусматривающего наказание в виде лишения свободы (п. 1 ст. 50 Устава Ханты-Мансийского автономного округа). В качестве меры уставной ответственности отрешение главы исполнительной власти от должности закреплено в уставах Калининградской, Курской, Тамбовской областей и ряда других субъектов РФ в случаях совершения преступления, неоднократного (грубого, умышленного) нарушения Конституции РФ, федеральных законов, устава и законов области.

Исходя из занимаемого главой администрации субъекта РФ места в системе органов государственной власти, а также его конституционного (уставного) статуса, Конституционный Суд РФ в Постановлении от 18 января 1996 г. N 2-П по делу о проверке конституционности ряда положений Устава (Основного закона) Алтайского края указал, что основание и порядок отрешения (освобождения) главы администрации субъекта РФ от должности должно быть веским, с тем чтобы исключить возможность необоснованного отстранения главы администрации от должности, а тем более неконституционного способа присвоения каким-либо органом или лицом властных полномочий главы администрации субъекта РФ. При этом необходимо исключить любые факторы, которые не обеспечивали бы непрерывность и стабильность осуществления полномочий глав администраций субъектов РФ, препятствовали нормальному функционированию институтов власти.

Конституционный Суд РФ признал, что отрешение (освобождение) главы администрации от должности возможно лишь на основании вступившего в силу решения суда о незаконности его действий или решений либо временное его отстранение от должности до вынесения приговора по обвинению в совершении преступления. Конституционная (уставная) ответственность главы исполнительной власти субъекта РФ не ставится в непосредственную и единственную связь с решением представительного (законодательного) органа субъекта РФ.

Конституционно-правовая ответственность представительных органов и выборных лиц местного самоуправления. Фактом правовой действительности является существование муниципального права как самостоятельной отрасли российского права. Если исходить из отраслевого критерия дифференциации юридической ответственности на виды, то логичным было бы признание муниципальной ответственности наряду с конституционной и иными видами юридической ответственности, т.е. ответственности органов и должностных лиц муниципальных образований за свою профессиональную, в том числе неправомерную деятельность перед населением и государством.

Именно так и поступает Н.А. Ваганова, признавая муниципально-правовую ответственность в качестве самостоятельного вида юридической ответственности, признаками которой являются: специфичность основания наступления ответственности, субъектного состава, санкций, особый уровень правовой регламентации^[22]. Таких же позиций относительно самостоятельности муниципально-правовой ответственности придерживается В.В. Яковлев^[23].

В.О. Пономарева относит ответственность органов и должностных лиц местного самоуправления перед государством к конституционно-правовой, а перед населением — к муниципально-правовой, рассматривая ее как вид юридической ответственности за ненадлежащее осуществление муниципальной власти^[24].

Е.И. Колюшин считает, что реализация концепции местного самоуправления, организационно отделенного от государственной власти, теоретически предполагает выделение самостоятельного вида юридической ответственности — муниципальной. Однако в условиях фактического пробуксовывания реализации концепции местного самоуправления и расширения практики наделения органов местного самоуправления государственными полномочиями нецелесообразно пытаться отграничивать муниципальную ответственность от конституционной (конституционно-правовой)^[25]. М.М. Мокеев и А.В. Кузько ответственность органов и должностных лиц местного самоуправления рассматривают как их конституционно-правовую ответственность^[26].

Однако, несмотря на самостоятельное существование муниципального права в системе российского права, ответственность органов и должностных лиц муниципальных образований перед населением и государством следует рассматривать как вид публично-правовой ответственности и разновидность конституционно-правовой ответственности.

Основанием конституционно-правовой ответственности представительных и исполнительно-распорядительных органов, местной администрации и должностных лиц местного самоуправления являются принимаемые ими решения и противоправные действия (бездействие), при этом вина коллективного органа местного самоуправления презюмируется, а вина должностного лица должна быть доказана (презумпция невиновности).

Мерами публично-правовой ответственности в сфере местного самоуправления являются отзыв депутата представительного органа муниципального образования, члена выборного органа и выборного должностного лица местного самоуправления, роспуск представительного органа муниципального образования, отрешение от должности главы муниципального образования или главы местной администрации.

В Постановлениях Конституционного Суда РФ от 24 декабря 1996 г. N 21-П по делу о проверке конституционности Закона Московской области от 28 апреля 1995 г. «О порядке отзыва депутата Московской областной думы» в связи с запросом Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ, от 16 октября 1997 г. N 14-П по делу о проверке конституционности п. 3 ст. 49 Федерального закона от 25 августа 1995 г. «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации», от 7 июня 2000 г. N 10-П по делу о проверке конституционности отдельных положений Конституции Республики Алтай и Федерального закона «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» было отмечено следующее. Досрочное прекращение полномочий органа местного самоуправления, выборного должностного лица местного самоуправления как мера карательно-штрафной конституционно-уставной ответственности правомерно при соблюдении ряда условий, а именно: необходимы повышенные гарантии законодательного регулирования на федеральном уровне и субъектом РФ оснований и порядка досрочного прекращения полномочий органов местного самоуправления и их должностных лиц; основание указанной меры конституционной (уставной) ответственности, т.е. противоправное поведение органа местного самоуправления или выборного должностного лица местного самоуправления должно быть соразмерным ответственности; указание основания должно быть объективно установлено в судебном порядке; при досрочном прекращении полномочий органов местного самоуправления и их должностных лиц одновременно назначаются новые выборы.

Недопустима облегченная процедура отзыва депутата представительного органа муниципального образования. В противном случае право отзыва может быть использовано для пересмотра результатов выборов, дестабилизации работы представительного органа, устранения политических оппонентов и в иных деструктивных целях.

Основаниями для отзыва депутата представительного органа муниципального образования, члена выборного органа или выборного должностного лица местного самоуправления по инициативе избирателей служат конкретные противоправные решения или действия (бездействие) в случае их подтверждения в судебном порядке. В случае если соответствующим судом установлено, что представительным органом муниципального образования принят нормативный акт, противоречащий Конституции РФ, федеральным конституционным законам, федеральным законам, конституции (уставу), законам субъекта РФ, уставу муниципального образования, а представительный орган муниципального образования в течение трех месяцев со дня вступления в силу решения суда либо в течение иного предусмотренного решением суда срока не принял в пределах своих полномочий мер по исполнению решения суда, в том числе не отменил соответствующий нормативный правовой акт, высшее должностное лицо субъекта РФ (руководитель высшего исполнительного органа государственной власти субъекта РФ) в течение одного месяца после вступления в силу решения суда, установившего факт неисполнения данного решения, вносит в законодательный (представительный) орган государственной власти субъекта РФ проект закона данного субъекта РФ о роспуске представительного органа муниципального образования. Полномочия представительного органа муниципального образования прекращаются со дня вступления в силу закона субъекта РФ о роспуске данного органа. Этот закон о роспуске представительного органа муниципального образования может быть обжалован в судебном порядке в течение 10 дней со дня вступления в силу. Суд должен рассмотреть жалобу и принять решение не позднее чем через 10 дней со дня ее подачи.

Высшее должностное лицо субъекта РФ (руководитель высшего исполнительного органа государственной власти субъекта) издает правовой акт об отрешении от должности главы муниципального образования или главы местной администрации в случае:

1) издания указанным должностным лицом местного самоуправления нормативного правового акта, противоречащего Конституции РФ, федеральным конституционным законам, федеральным законам, конституции (уставу), законам субъекта РФ, уставу муниципального образования, если такие противоречия установлены соответствующим судом, а это должностное лицо в течение двух месяцев со дня вступления в силу решения суда либо в течение иного предусмотренного решением суда срока не приняло в пределах своих полномочий мер по исполнению решения суда;

2) совершения указанным должностным лицом местного самоуправления действий (в том числе издания им правового акта, не имеющего нормативного характера), влекущих нарушение прав и свобод человека и гражданина, угрозу единству и территориальной целостности Российской Федерации, национальной безопасности Российской Федерации и ее обороноспособности, единству правового и экономического пространства Российской Федерации, нецелевое расходование субвенций из федерального бюджета или бюджета субъекта РФ, если это установлено соответствующим судом, а указанное должностное лицо не приняло в пределах своих полномочий мер по исполнению решения суда.

Срок, в течение которого высшее должностное лицо субъекта РФ (руководитель высшего исполнительного органа государственной власти субъекта) издает правовой акт об отрешении от должности главы муниципального образования или главы местной администрации, не может быть менее одного месяца со дня вступления в силу последнего решения суда, необходимого для издания указанного акта, и не может превышать шести месяцев со дня вступления в силу этого решения суда.

Указанные меры публично-правовой ответственности органов и лиц местного самоуправления рассматриваются как их ответственность перед населением и судом, т.е. как конституционно-правовая ответственность карательно-штрафного характера.

Мерами конституционно-правовой ответственности восстановительно-компенсационного характера органов и лиц может служить отзыв депутатов, иных выборных лиц по некомпрометирующим основаниям, прекращение в судебном порядке полномочий представительного органа муниципального образования в случае неправомерности его состава, в том числе в связи со сложением депутатами своих полномочий, компенсация дополнительных расходов, возникших в результате выполнения дополнительных полномочий, возложенных на них органами государственной власти либо в связи с неправомерными решениями и действиями органов государственной власти, компенсация за ущерб в случаях отчуждения в государственную собственность объектов муниципальной собственности.

Практика определения составов конституционных нарушений и применения мер конституционной ответственности настоятельно диктует необходимость решения ряда актуальных как общетеоретических, так и прикладных проблем, которые обсуждаются в литературе^[27].

В ряде конституций и уставов субъектов РФ в системе органов государственной власти значатся конституционные (уставные) суды, но они не создаются. Тем самым грубо нарушаются конституции (уставы) субъектов РФ, но никто не несет конституционно-правовой ответственности. Более того, в Удмуртской Республике учреждение Конституционного суда было продиктовано волеизъявлением народа на референдуме, на котором одновременно решался вопрос о введении в Республике поста президента. Президент Удмуртской Республики был избран на третий срок своих полномочий, а Конституционный суд не создан, равно как не принят и закон о Конституционном суде Удмуртской Республики.

1. См.: Краснов М.А. Ответственность в системе народного представительства. М., 1995; Скифский Ф.С. Ответственность за конституционные правонарушения. Тюмень, 1998; Кондрашов А.А. Конституционно-правовая ответственность субъектов Федерации: вопросы теории и законодательного регулирования в Российской Федерации. Красноярск, 1999; Колосова Н.М. Конституционная ответственность в Российской Федерации: ответственность органов государственной власти и иных субъектов права за нарушения конституционного законодательства Российской Федерации. М., 2000; Конституционно-правовая ответственность: проблемы России, опыт зарубежных стран / Под ред. С.А. Авакьяна. М., 2001; Виноградов В.А. Ответственность в механизме охраны конституционного строя. М., 2005; и др. ↑

2. См.: Зиновьев А.В. Конституционная ответственность // Правоведение. 2003. N 4. С. 5. ↑

3. См.: Авакьян С.А. Актуальные проблемы конституционно-правовой ответственности // Конституционно-правовая ответственность: проблемы России, опыт зарубежных стран. М., 2001. С. 15. ↑

4. См.: Конюхова И.А. Международное и конституционное право: теория и практика взаимодействия. М., 2006. С. 255. ↑

5. См.: Виноградов В.А. Указ. соч. С. 28, 32. ↑

6. См.: Виноградов В.А. Указ. соч. С. 32. ↑

7. В.А. Виноградов в своей фундаментальной монографии, посвященной конституционно-правовой ответственности, различая ответственность в конституционном праве (конституционные основы юридической ответственности) и конституционно-правовую ответственность в позитивном и негативном (ретроспективном) аспектах, к сожалению, не проводит четкого различия двух видов (форм) ретроспективной конституционной ответственности — восстановительно-компенсационной и карательно-штрафной (см.: Виноградов В.А. Указ. соч. С. 19, 20). ↑

8. См.: Виноградов В.А. Указ. соч. С. 42 — 47. ↑

9. См.: Колосова Н.М. Конституционная ответственность — самостоятельный вид юридической ответственности // Государство и право. 1997. N 2. С. 88, 89; Сенякин И.Н. Права человека и ответственность государства перед личностью // Права человека: пути их реализации. Материалы междунар. науч.-практ. конф. Саратов, 8 — 10 октября 1998 г. Саратов, 1999; Бойцова Л.В. Ответственность государства за действия должностных лиц: публичная или частноправовая? // Правоведение. 1993. N 1; Милушева Т.В. Проблемы становления конституционной ответственности // Актуальные вопросы научных исследований: гуманитарные науки. 1999. Вып. 3. Ч. 1. С. 18. ↑

10. См.: Виноградов В.А. Указ. соч. С. 58 — 69. ↑

11. См.: Лучин В.О. Ответственность в механизме реализации конституции // Право и жизнь. 1992. N 1. С. 34; Виноградов В.А. Указ. соч. С. 23 — 27. ↑

12. См. Определение Верховного Суда РФ от 4 апреля 2000 г. по делу N 8-Г00-1. ↑

13. См. Постановление Конституционного Суда РФ от 15 июля 1999 г. N 11-П по делу о проверке конституционности отдельных положений Закона РСФСР «О Государственной налоговой службе РСФСР» и Законов РФ «Об основах налоговой системы в Российской Федерации» и «О федеральных органах налоговой полиции»; Постановление Конституционного Суда РФ от 25 января 2001 г. N 1-П по делу о проверке конституционности п. 2 ст. 1070 ГК РФ в связи с жалобами граждан И.В. Богданова, А.Б. Зернова, С.И. Кальянова и Н.В. Труханова; и др. ↑

14. См. Постановление Конституционного Суда РФ от 27 апреля 2001 г. N 7-П по делу о проверке конституционности ряда положений ТК РФ в связи с запросом Арбитражного суда г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области, жалобами открытых акционерных обществ «АвтоВАЗ» и «Комбинат «Североникель», обществ с ограниченной ответственностью «Верность», «Вита-Плюс» и «Невско-Балтийская транспортная компания», товарищества с ограниченной ответственностью «Совместное российско-южноафриканское предприятие «Эконт» и гражданина А.Д. Чулкова. ↑

15. См. Определение Верховного Суда РФ от 6 июля 2000 г. по делу N 57-Г00-4. ↑

16. См.: Авакьян С.А. Санкции в советском государственном праве // Советское государство и право. 1973. N 11. С. 35, 36; Зражевская Т.Д. Ответственность по советскому государственному праву. Воронеж, 1980. С. 84, 85; Шон Д.Т. Конституционная ответственность // Государство и право. 1995. N 7. С. 40; Колосова Н.М. Конституционная ответственность — самостоятельный вид юридической ответственности. С. 90. ↑

17. См.: Виноградов В.А. Указ. соч. С. 141 — 182. ↑

18. Там же. С. 182 — 362. ↑

19. См. Постановление Конституционного Суда РФ от 23 мая 1995 г. N 6-П по делу о проверке конституционности ст. ст. 21 и 16 Закона РСФСР от 18 октября 1991 г. «О реабилитации жертв политических репрессий» (в ред. от 3 сентября 1993 г.) в связи с жалобой гражданки З.В. Алешниковой. ↑

20. См. Постановление Конституционного Суда РФ от 11 марта 1996 г. N 7-П. ↑

21. См. Постановление Конституционного Суда РФ от 1 декабря 1997 г. N 18-П. ↑

22. См.: Ваганова Н.А. Институт отзыва выборных лиц местного самоуправления: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Пермь, 2004. С. 13, 14. ↑

23. См.: Яковлев В.В. Органы и должностные лица местного самоуправления: системный подход к пониманию их юридической ответственности: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Омск, 2005. С. 11, 12. ↑

24. См.: Пономарева В.О. Ответственность органов местного самоуправления и должностных лиц местного самоуправления перед государством: теоретические и правовые аспекты: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Челябинск, 2006. С. 17, 18. ↑

25. См.: Колюшин Е.И. Муниципальное право России: Курс лекций. М.: Норма, 2008. С. 445. ↑

26. См.: Мокеев М.М. Конституционно-правовая ответственность органов и должностных лиц местного самоуправления: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Саратов, 2003; Кузько А.В. Конституционно-правовая ответственность органов и должностных лиц местного самоуправления перед государством: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2008. ↑

27. См.: Авакьян С.А. Актуальные проблемы конституционно-правовой ответственности; Виноградов В.А. Указ. соч.; Кондрашов А.А. Конституционно-правовая ответственность субъектов Федерации: вопросы теории и законодательного регулирования в Российской Федерации; Барциц И.Н. Федеративная ответственность. Конституционно-правовые аспекты. М., 1999; Колосова Н.М. Конституционная ответственность в Российской Федерации. Ответственность органов государственной власти и иных субъектов права за нарушение конституционного законодательства Российской Федерации; и др. ↑